[17], он резюмирует ситуацию: «
The last chukka in India — 12 goals down»
[18].
Вообще-то у него совсем другие планы, нежели ликвидация Британской империи. Он намерен восстановить честь семьи, ведь его отца, немецкого принца Людвига Баттенбергского, вынудили во время Первой мировой войны с позором уйти из флота по причине антинемецких предписаний. Назначение вице-королем сейчас весьма некстати.
Кузен Берти понимает дилемму. В письме он отвечает, что Дикки, конечно, может вернуться в британский флот и через два года, после Индии, но тогда ему, конечно, будет труднее после долгого отсутствия возобновить карьеру во флоте. И лорд Маунтбеттен принимает окончательное решение. Британское правительство, разумеется, дает ему восемнадцать месяцев, чтобы ликвидировать британскую верховную власть в Индии, но у него и в мыслях нет затягивать the last chukka так надолго. Он ускорит темп.
Сейчас лорд Маунтбеттен собирает надежную команду и готовится к отъезду. Ему нужны добрые советы, и не только касательно одежды. «Кажется, они там немножко леваки? — спрашивает он у одного из друзей. — Может, надеть будничный костюм?» Друг решительно не советует:
«Ты — последний вице-король. Особа королевской крови. И должен надеть самый стильный мундир со всеми наградами, а встретить тебя должны с максимально пышными церемониями».
Так и происходит. В субботу 22 марта лорд Маунтбеттен с женой и дочерью выходит из самолета на аэродроме в Дели и принимает из рук Джавахарлала Неру букет алых роз. Последняя чукка начинается.
Европа
Нацистская система — это закрытая система, где дозволено высказывать лишь определенные мысли, а насилие есть валюта во вселенной страха. В этой системе нет места ни ошибкам, ни заблуждениям, ни разговорам. Ее движущая сила — ненависть.
Закон сохранения энергии, применим ли он здесь? Закон, постулирующий, что энергию невозможно ни уничтожить, ни создать, совокупное ее количество всегда неизменно.
Йоханн фон Леерс и Пер Энгдаль. В мировых архивах, в документах, касающихся их обоих, этот второй послевоенный год почти не упоминается. Словно 1947-го вообще не было, словно на его месте — разрыв в их линиях жизни. Но если время — карта, мы можем задним числом развернуть его, поднести ручку к бумаге и поставить точку там, где они встречаются, беседуют и расстаются. Затем оба как бы исчезают, точно надев кольцо из саги профессора Джона Роналда Руэла Толкиена, которую тот в эти дни представляет своему издателю.
