Посади Алину на престол, а затем оставь всю эту политику и войны кому-нибудь другому и отправляйся в путь: будешь разбирать дела о коровах, наложивших лепешек на соседском поле, и время от времени ловить рыцарей-преступников.
Почувствовав, как все скрутилось в животе, я понял, что тоже голоден и не один Брасти мечтает о сытном завтраке. Значит, надо поесть, подумал я, а потом уже решать, как спасать мир. Я был рад тому, что мне не придется слушать крики деревенских мальчишек, которые хотят поиграть с нами в плащеносцев и выклянчивают клинки, действуя всем на нервы.
А вообще-то это странно. Почему это крестьяне не привели сегодня своих детей? В деревушке было спокойно: Швея поставила дозорных по всей округе, но они не сообщали о серьезных угрозах, пару раз лишь видели нескольких воинов Трин. Если задуматься, где находится ее остальное войско? Может, его куда-нибудь отправили, но наверняка подтянут, если хоть кто-то узнает, что мы здесь. А дети…
– К оружию! – воскликнул я.
«Воскликнул» – это, конечно, чересчур оптимистично сказано, учитывая, что язык мой прилип к глотке и я едва мог пошевелить губами. Хоть глаза окончательно открылись, и то хорошо.
Брасти подбежал ко мне.
– Курва Рижу? О ком это ты?
– Может, он имеет в виду ту женщину, что спасла ему жизнь?
– Наверное, ты прав. – Брасти неумело погладил меня по голове. – Не волнуйся, Фалькио, мы найдем тебе другую курву, как только ты…
– К оружию, болваны, – пробормотал я. – К оружию!
– Ну-ка, подними его, – сказал Брасти. – Кажется, он хочет сказать «окружают». Может, на нас вот-вот нападут?
Кест обнял меня за плечи, помог мне подняться и поставил на трясущиеся ноги. Проклятье, я дрожал, как старик!
Брасти взял рапиры со скамьи и протянул мне.
– Держи. Думаю, клинки тебе пригодятся, раз уж нам придется драться.
Я бы убил их обоих, если бы не был так уверен, что совсем скоро за меня это сделает кто-то другой.
Спотыкаясь, я вышел из дома, кое-как сжимая в руках клинки. Солнечный свет раздражал глаза, глиняные кирпичи, из которых были сложены стены, подернулись красновато-коричневой кровавой дымкой.
– Что происходит, Фалькио? – спросил Кест.
– Дети, – почти уже внятно произнес я.
– Их тут нет, ты разве не слышал? – возразил Брасти.
– В этом и дело. Крестьяне оставили детей в горах. Зачем? Может, они знают, что случится? На нас скоро нападут.
Я споткнулся о камень и потерял равновесие, но руки Кеста удержали меня от падения.
