— Что-то я не пойму… А ты разве, Вер, никуда не торопишься? — спросила вдруг Ленка, и в голосе ее послышалось искреннее недоумение.
— А куда мне торопиться? — в свою очередь, удивилась Вера.
— Ничего себе… А как же съемки? Про героя? Ты же должна им там красоту, Вер, наводить.
— Ты что, совсем, что ли, сбрендила? — Вера почувствовала, что начинает тихо выходить из себя. Как когда-то в школе, когда приходилось иметь дело с особо тупыми учениками. — Я и так вчера чуть под стол со стыда не залезла с этой твоей… визажисткой.
— Да? Уж больно ты скромная, — неодобрительно покачала головой Ленка.
— Какая есть.
— Надо исправляться. В наше время, Вер, так не проживешь — затопчут и кишки по асфальту размажут.
— Как-нибудь проживу.
— И чего ты теперь такая, не пойму? — тоже нахмурилась Ленка. — Я вон тебе рекламу бесплатную среди мужиков сделала… И работа хорошая — уж куда лучше, чем училкой.
— Не нужна мне никакая реклама. Я что, просила?
— Ах, не нужна?
— Обойдусь.
— Вот прямо так? — сощурилась Ленка.
— Прямо так.
— Ладно, я тогда домой пошла. И не стучи больше. Ни за что не приду.
Но сама не сдвинулась с места, а просто положила ногу на ногу и поправила сбившийся шерстяной носок.
— Слушай, а ты хоть помнишь, что вчера было самое главное? — вдруг тихо спросила Ленка и мечтательно, загадочно улыбнулась.
— Ничего не помню, — пробормотала Вера, у которой и так половину ночи стоял в ушах визг, звон разбитой посуды, матерщина — в подобной истории она участвовала первый раз в жизни. — Бред какой-то. Страшный сон.
— Да ты что? А я, Вер, поражена в самое сердце. Помнишь, как Павлик тогда бросился меня защищать? Нет, ты видела?
— Не видела. Темно было.
— Правда, досталось ему потом от Вовчика по зубам, да и от меня тоже, но это не важно! Главное, что он вел себя как рыцарь, как лев, как… настоящий Геракл.
— Безумец, — сказала Вера.
— Ты про кого? Про моего Павлика?
— Про Геракла, про кого же еще, — вздохнула Вера. — Этот Геракл в припадке безумия отправил на тот свет свою жену Мегару, бросил в огонь троих детей, случайно убил своего учителя и смертельно ранил друга… В общем, тоже натворил дел.
— Врешь! — поразилась Ленка.
— Зачем мне врать? Возьми книгу — там все черным по белому написано.
— Нет, поклянись! Просто ужастик какой-то. Но почему же он тогда считается героем? Раз детей своих поубивал? У меня, Вер, даже морозом по коже продрало.
— Потому что, несмотря на множество роковых ошибок, он потом взялся за ум и начал делать хорошие дела, совершать подвиги, — вспомнив свое недавнее учительское прошлое, подвела итог Вера. — Неплохой сюжет, скажи?
