Чувствовалось, что по женской части Борис был профессионалом высшего разряда — многостаночником.
— Не скажу, — ответила Вера.
Ей почему-то не хотелось сейчас объявлять, что она — простая «училка-историчка», к тому же уволенная из школы по сокращению штатов, и вообще — безработная.
— А я и так, сам отгадаю! — не отставал Бориска, у которого, видно, были свои, хорошо накатанные приемы знакомства с симпатичными девушками. — Спорим? У меня такая профессия, что я всех людей насквозь вижу.
— Попробуй, — сказала Вера, а про себя подумала: «В самом деле, а чем я занимаюсь? Да ничем! Ни за что не отгадает».
— Мне кажется, ты занимаешься рекламой в каком-нибудь агентстве. Или на телевидении. Где-то я тебя видел. Правильно? — широко улыбнулся Бориска, и на щеках его еще сильнее обозначились прелестные ямочки.
— Нет, не угадал, — покачала головой Вера.
— Ага, тебе штрафная, — тут же придумала новую игру Ленка, наполняя до краев рюмку водки. — Пей до дна.
— Ой, мама родная, за что? — притворно взмолился обрадованный Борис. — Тогда вот что: я почти уверен, что Вера — врач. Точнее, нет — работает фармацевтом в аптеке, в общем, где-нибудь в белом халатике на каблучках ходит, ножки красивые всем показывает.
— Чего это тебе вдруг в голову взбрело? — удивилась Ленка. — Да ты только посмотри на мою соседку, разуй глаза! Ее бы в фотомодели отдать, а ты — в аптеку!
— Ага, значит, фотомодель пока отпадает, а напрасно, — сделал вывод Борис. — Павлуша, выручай — я столько не выпью.
— Мне кажется, что Вера… — начал Павел, — ну, что-то вроде биолога. Цветы где-нибудь выращивает.
— Пей до дна! — приказала Ленка.
— Не буду. — Павел посмотрел на всех строго и печально.
— Ну хоть губы помочи. У тебя что, торпеда, что ли, вшита? — хмыкнула Ленка.
— Не буду, — повторил Павел. — Не хочу.
А Вера подумала, что догадка Павла была «горячее» — после школы она сильно колебалась между биофаком и истфаком и не сразу сделала выбор.
— «Мамы всякие нужны, мамы всякие важны», — вспомнила Вера вслух стишок из детской книжки, которую непонятно почему одно время обожал Антоша, заставляя до одури читать про то, как «Толя пел, Борис молчал, Николай ногой качал».
Происходящее за столом чем-то сильно напоминало диалог из стихотворения Михалкова и уже начинало порядком утомлять.
— Ну конечно! Ты же у нас молодая кормящая мать, как я сразу не догадался! — разочарованно воскликнул Борис.
— Сыну восьмой год. Но все равно — кормящая, и почему-то приходится кормить все больше и больше, — сказала Вера с улыбкой.
