— Слушай, да у тебя просто талант на всякие приключения, — удивилась Вера.
— А, ладно, нечего сопли зря гонять, — шмыгнула носом Ленка. — Что же теперь поделаешь? Ты, Вер, тут пока чайку поставь, а я картишки все-таки принесу.
Ленка вернулась буквально через пять минут, одетая уже в свой любимый халат с малиновыми розами и белые шерстяные носки на голые ноги. Под мышкой она снова держала какой-то сверток.
— Сейчас тогда мы с тобой вдвоем пировать будем. Смотри, чего я тут накупила. Даже вот этих, мохнатеньких.
— Киви, — удивилась Вера, заглядывая в пакет, по-летнему пахнущий земляникой. — Смотри, как много!
— Почему-то Павлик по этим киви прямо с ума сходит. Говорит, что они — овощи жизни и нужно хотя бы по одной штуке каждый день съедать, чтобы быстро от нашей экологии не окочуриться. Но мне бананы все равно больше нравятся.
— Оставь тогда человеку.
— Интересное кино: а нам с тобой что, разве жить неохота? И вообще, Вер, давай про него пока не будем больше, — грозно нахмурилась Ленка. — Не судьба сегодня свидеться — значит, не судьба. Она все, злодейка… А он у меня правильный попался, за здоровьем следит. Или, может, передо мной спектакли гоняет?
И с серьезным видом Ленка принялась тасовать карты, предварительно как следует поплевав на пальцы.
— Свечку бы зажечь. Свет у тебя какой-то дурацкий — отвлекает, — попросила она Веру, с любовью глядя на замусоленную колоду. — На этих картах еще моя бабка гадала, покойница. Увидишь, здесь у одного короля кое-что подрисовано — это она на своего деда — кобеля гуленого так сильно злилась, что не сдержалась.
Вера послушно зажгла свечу в красивом керамическом подсвечнике — хорошо, что сегодня повкалывала, зато многие нужные вещи сразу же нашлись.
Что-то шепотом считая и приговаривая, Ленка долго раскладывала перед собой колоду то в одном, то в другом порядке и вдруг резко, с ошарашенным видом, откинулась на спинку стула:
— Во даешь! Ну ты, Вер, даешь!
— А что там такое? — невольно заинтересовалась Вера, которой просто сейчас нравилось сидеть в полутьме, есть фрукты, рассматривать колебания теней на непривычно высоком потолке. Она и трещин-то наверху никаких не замечала!
Каким-то образом к ней по каплям возвращалось ощущение если еще не покоя, то смутного довольства жизнью, порядком подзабытое и приятное. Сейчас Вера испытывала прямо-таки настоящую нежность к своей сумасбродной, доброй и щедрой соседке.
Но сейчас Ленка в упор, как прокурор, смотрела на нее большими глазами, которые в темноте казались черными.
