Подпись «Пикпюс» | страница 5



— Твердит, что ничего не знает. В соседний бар, чтобы позвонить нам, бегала госпожа Руа. Она же встретила нас у подъезда. Есть, правда, одна деталь… А вот и слесарь, я за ним послал. Сюда, дружище. Откройте-ка мне эту дверь.

Взгляд Мегрэ случайно падает на Маскувена, примостившегося на краешке стула. Служащий Пру и Друэна выдыхает:

— Во мне все переворачивается, господин комиссар.

— Тем хуже.

Вот-вот появятся господа из прокуратуры и сотрудники антропометрической службы, и уж тогда станет совсем муторно. Мегрэ поглощен одной мыслью — как бы успеть перехватить кружку холодненького у Маньяра.

— Сами видите, — поясняет комиссар округа, — квартира состоит из этой гостиной, столовой в деревенском стиле, спальни, кладовки и…

Он указывает на запертую на ключ дверь, у которой возится слесарь.

— По-моему, там кухня.

Отмычка поворачивается в замке. Дверь отворяется.

— Ого! Что вы тут делаете? Кто вы такой?

Картина почти что комична — настолько она неожиданна. В чистенькой кухоньке, где не видно ни одной грязной тарелки, ни одного грязного стакана, у стола чинно сидит с выжидательным видом какой-то старик.

— Отвечайте. Что вы тут делаете?

Старик растерянно смотрит на людей, засыпающих его вопросами, и не находит что ответить. Но самое странное другое — в разгар августа на нем зеленоватое пальто. Лицо старика заросло плохо подстриженной бородой. Взгляд его уходит в сторону, плечи опускаются.

— Давно вы тут сидите?

Он делает над собой усилие, словно с трудом понимает, что ему говорят, вытаскивает из кармана золотые часы, открывает крышку.

— Сорок минут, — отвечает он наконец.

— Значит, в пять часов вы были здесь?

— Я пришел раньше.

— Вы присутствовали при преступлении?

— При каком преступлении?

Он туг на ухо и, как это делают глухие, наклоняет голову к собеседнику.

— Как? Вы не знаете, что…

Простыню приподнимают. Старик застывает, изумленно уставившись на труп.

— Ну?

Он молчит. Утирает глаза. Но вовсе не плачет: Мегрэ заметил, что глаза у него слезятся.

— Что вы делали на кухне?

Старик опять смотрит на окружающих. Кажется, их слова лишены для него всякого смысла…

— Каким образом вас заперли на кухне? Ключа внутри нет, снаружи — тоже.

— Не знаю, — лепечет он, как ребенок, опасающийся, что его накажут.

— Чего не знаете?

— Ничего.

— Документы при вас?

Он неловко роется в карманах, опять утирает глаза, шмыгает носом и наконец протягивает бумажник с серебряной монограммой. Полицейский комиссар и Мегрэ переглядываются.