В обратный путь тронулись, когда уменьшился зной, и легкая прохлада окутала землю. Утомленные и измученные отдыхом — а меня, несмотря на рубашку с длинными рукавами, все же достали обжигающие лучи солнца — возвращались в Каир. Мы с Галей сидели на последних сиденьях микроавтобуса. Она положила свою головку мне на плечо, и я испытывал радостное удовлетворение оттого, что чувствовал эту головку рядом. Ее смуглое тело источало приятный возбуждающий запах. Чего там греха таить, она возбудила во мне далеко не дружеское желание. Правда, я управлял собой, но все же не удержался и, дотянувшись до нее, просунул руку под мышку и положил ладонь на ее грудь. Она вздрогнула, но продолжала делать вид, что спит, а сама опустила свою маленькую теплую руку на мою ладонь. Так мы и доехали до Каира, обуреваемые полужеланиями, полувозбуждением. Да и что мы могли себе позволить в микроавтобусе, хотя пассажиры все были в полу-дремотном состоянии.
Не доезжая до своей конспиративной квартиры два квартала, я вышел. На прощание поцеловал Галю в щеку, объяснив, что хочу пройтись и помечтать.
В квартире меня ждал сюрприз. Когда я щелкнул у порога выключателем, то понял, что кто-то либо был, либо есть в квартире: тонкая бесцветная нитка у пола была оборвана.
— Заходи! Это я! — окликнул меня Визгун. — Я жду тебя уже три часа. Десять минут тебе на сборы, и мы уходим.
Что-то где-то прорвалось, встревоженно подумал я, но тут же схватил сумку, бросил в нее белье, носки, полотенце, пасту, щетку, мыло. Надел легкие брюки, тенниску, схватил с вешалки куртку, положил ее поперек сумки и остановился перед шефом.
— Выведи из гаража машину. Она заправлена?
— Заправлена. — Я подхватил сумку, но вспомнил, что мне могут быть нужны деньги. Открыл стол, взял всю пачку, около пятисот фунтов.
Через пять минут мы уже выруливали на трассу, ведущую в аэропорт. Всю дорогу Визгун молчал, он сидел на переднем сиденье рядом со мной, вцепившись двумя руками в свою сумку, которую держал на коленях, и сосредоточенно глядел вперед на серое полотно дороги.
— Поставь машину на стоянку, — приказал шеф и пошел вперед. Я закатил на стоянку «опель», замкнул двери и двинулся следом в аэровокзал. Настиг я его у билетных касс, где он уже взял два билета до Дамаска.
«Вот это номер! Летим в Сирию. Хоть бы сказал, в чем дело, а то молчит, как сыч».
Но он так же молча пошел на посадку, и я поплелся следом. Мне эта таинственность стала уже порядком надоедать. Я начал закипать злобой, но вовремя погасил свои эмоции.
