— Фамилия Мещеряков, как зовут, не знаю, — причмокивая лимоном, сообщил Реваз. — Работает генералом ГРУ…
Муха поперхнулся черной икрой.
— Ничего себе работа! — воскликнул он. — Нет, генацвале. Ты меня прости, но тут я тебе не помощник. Ты дело сделал и домой, а мне что прикажешь — на пожизненное идти? Как говорит мой партнер, мы — легальные бизнесмены. Законопослушные…
Реваз вдруг расхохотался так, что на столе мелко зазвенела посуда, а коньяк в бутылке взволновался, как море в сильный шторм.
— Шутка, дорогой, — отсмеявшись, сказал Реваз, утирая кулаком выступившие на глазах слезы. — Шутка, понимаешь? Сказал — убить хочу. Да, хочу! Такая сволочь, еле от него ушел, двух лучших бойцов потерял. Встречу в горах — убью обязательно. А здесь не горы, здесь Москва. Здесь я чужой, здесь я слабый. Мало ли что хочу! Ты первую красавицу мира хочешь? Хочешь, ее все хотят. И кто-то имеет. Но не ты и не я — кто-то, кому больше нас повезло. Ты хочешь, но не можешь, и я хочу, но не могу… Так что это просто шутка. А дело у меня совсем другое, слушай.
— Ко мне?
— А к кому, э?! Кто в этом городе мой друг, кто партнер? Ты, уважаемый! К кому же мне обратиться, если не к тебе?
— Ну, обратись, — с усмешкой разрешил Мухин. У него немного отлегло от сердца: судя по всему, Ржавый явился в Москву не с претензиями, а с просьбой, что коренным образом меняло ситуацию. — Так бы сразу и сказал, что у тебя ко мне деловой разговор, а то — соскучился, соскучился…
— Ты что, мне не веришь? — немедленно оскорбился грузин. — Зачем не веришь, э? Если у меня к тебе дело, я соскучиться не могу? Если я соскучился, то о деле не могу говорить?
— Можешь, можешь. В бутылку не лезь, генацвале. Что ты, ей-богу, как маленький? На каждое слово обижаешься, как будто мы с тобой первый день знакомы. А мы вдвоем пуд соли съели. Помнишь, как бывало? Ладно… Давай выкладывай, что у тебя за дело.
— Дело большое, дорогой, — сказал Реваз. — Очень большое дело, двадцать тонн весит. Виноград в этом году хорошо уродился, люди вино сделали — не вино, песня! Возьмешь, э?
Муха разом поскучнел, представив, что скажет партнер, Игорь Климов, когда услышит новость о скором прибытии на завод двадцати тонн левого груза. «Это в последний раз», — вспомнились ему слова Климова. Тогда он подумал, что сумеет как-то разрулить ситуацию — может быть, притормозить Ржавого, а может, и уговорить, убедить партнера в необходимости дальнейшего сотрудничества с грузинами, — но Реваз спутал ему все планы, явившись так скоро. При этом было понятно, что предложение грузина сулит немалую материальную выгоду — опять же, при том условии, что Мухе удастся уломать партнера.
