Половина беспилотных запусков уже пройдена, когда они выводят команду из комнаты, и я понимаю, что мои последние минуты на Земле пролетят стремительно.
Ассистенты впихивают меня в скафандр и проверяют один, два, три раза все системы, перед тем как вывести наружу в утренний воздух и посадить в автобус. Нас везут через весь комплекс к стартовой площадке, возвышающейся вдали, как небоскреб в прерии, нарушая ровный пейзаж побережья Флориды.
Это настолько нереальное чувство, что я вообще с трудом осознаю происходящее и едва понимаю все, что мне говорят.
На стартовой площадке лифт поднимает нас на девяносто футов вверх, где мой взгляд неожиданно упирается в дверь, на которой красуется надпись «Последний туалет на Земле». Несмотря на то что внутри меня сейчас коктейль из нервов и адреналина, я не могу удержаться от смеха. Опустошив мочевой пузырь, я наконец чувствую утреннюю прохладу, и меня начинает бить дрожь.
Когда мы окажемся в космосе, корабль будет управляться новейшей разработкой НАСА – двигателем Х1, но сейчас нам все равно придется по старинке воспользоваться ракетой. Современный процесс запуска человека в космос мало отличается от того, что было на заре космической эры, с той лишь разницей, что сейчас он безопаснее. По крайней мере, так меня заверили.
Внутри капсулы ассистенты крепко пристегивают меня ремнями и еще раз проговаривают все, что сейчас будет происходить. Наверное, они думают, что таким образом смогут меня успокоить, однако это не работает.
Наконец, они крепят мой шлем и плотно закрывают люк в кабину. Теперь я остаюсь наедине с голосами в наушниках, смотрю на изображения с внешних камер и бегущие строки данных на мониторах передо мной.
Капсула выполнена в форме цилиндра футов восемь в длину и около десяти футов в диаметре. В ней я чувствую себя как жук в банке из-под содовой, но только доверху набитой электроникой и с белой обивкой на стенах.
На среднем экране я наблюдаю за стартом Дэна Хэмпстеда. По площадке растекаются клубы дыма, ракета вздрагивает, медленно отрываясь от площадки, а затем взмывает ввысь. Мои губы мигом пересыхают, и я не могу оторвать взгляд от экрана, ведь в голове тут же начинает работать то, что я лучше всего знаю: наука. На предполетном брифинге белый дым, вырывающийся из ракеты, не обсуждался, но я догадываюсь, что топливо здесь – это жидкие водород и кислород. Температура жидкого водорода – второй из самых холодных жидкостей на планете – минус 423 градуса по Фаренгейту
