За завтраком меня осенило, что полученный осколок будет первым инопланетным артефактом, доставленным на Землю: часть чужого корабля, возможно, захватчика, взятая с целью изучения и поиска пути к тому, как нам его уничтожить и защитить себя.
С момента просмотра видео я очень много думаю. Материал корпуса артефакта абсолютно точно податлив, или, как минимум, разбит на очень небольшие сегменты, благодаря чему объект может менять форму. Сколько уже раз за миссию вся команда спорила о том, что такое артефакты! Могут ли они быть живыми существами, или роем, движущимся сквозь космос? Или машинами, зондами, схожими с теми, которые запускаем мы сами? А может быть, это корабль, заполненный существами, гораздо меньшими нас по размеру? Все возможно. Однако у меня нет ничего, что помогло бы открыть правду.
Но скоро я найду ответ.
Настроение на нашем корабле поменялось: мы стали меньше говорить и меньше улыбаться, из-за чего напряжение практически чувствуется в воздухе. Наверное, схожие чувства охватывали жителей всей Америки после атаки на Пёрл-Харбор – гнетущее предчувствие грядущей битвы. Мы все знаем, что к ней никогда нельзя подготовиться, но мы должны вступить в бой за наших любимых и за весь человеческий род.
Я знаю, Эмма думает, что я предал ее, не сказав сразу о своих догадках. Надеюсь, теперь она поймет, что тяжесть этого знания очень – очень! – высока. Сейчас совершенно ясно, что сложность принятых нами решений привела нас туда, где мы есть. Например, Эмма до сих пор несет на своих плечах тяжесть гибели команды МКС. Это гложет ее изнутри, хотя она и не признается мне, а возможно, и себе.
Еще я точно знаю, что Эмма беспокоится о своей сестре и ее семье. Она записала для них видеописьмо, которое мы отправили в информационном камне на Землю (хорошо, что емкость позволяет вместить огромное количество данных). Подобные сообщения записала вся команда, и хотя я не знаю, что они говорили на китайском, японском, немецком или русском языках, сообщения Гарри, Эммы и Шарлотты следовали одному шаблону: найдите безопасное место, переждите, и в конце всегда «я люблю тебя».
Я единственный, кто ничего не отправил. Была мысль послать письмо брату, но сомневаюсь, что он вообще взглянул бы на него. Он не хочет ничего обо мне слышать, так что если это будет конец, то я, так и быть, выполню это желание и оставлю его в покое.
Я бы хотел связаться со своим другом Оскаром, но раскрыть его местонахождение никак нельзя – это тоже было бы своего рода предательством.
