— Дааа хоть круть-верть, хоть верть-круть, а картина то вырисовывается неприглядная: мы не можем выйти за пределы этой поляны, пока не будет ясности, где мы в большей безопасности, здесь или там?
Я посмотрел на небо: второе солнце уже прошло больше половины своего дневного пути. Я взял свой сотовый и включил, прошло три с половиной часа — «Ещё пара часов и это солнце уйдёт за горизонт, а первое вряд ли взойдёт и перспектива, ночевать под открытым небом, никуда не исчезнет».
Я поёжился — Что-то мне не очень хочется провести первую ночь здесь на полянке под открытым небом, согреваясь теплом твоего тела — я приобнял Иру и притянул к себе — хотя, само по себе это, конечно, будет приятно — я ласкал её грудь левой рукой, удивляясь упругости молочных желез.
— Силикон?
— Нет! — она обиделась и дёрнулась, высвобождаясь из моих объятий.
— Странно — она смотрела на меня — ты странный, необычный человек: мягкий и нежный, и грубый одновременно, но твоя грубость не ранит… коробит, правда, но это может быть из-за того, что я выросла в других условиях, в другой среде. Я была единственным ребёнком в семье, и вся любовь родителей и бабушек с дедушками доставалась мне. А у тебя есть братья и сёстры?
— Да, у моих родителей десять детей, и я самый старший в семье…
Она взглянула на меня, в её глазах заблестели слёзы — Прости…
Ира шагнула ко мне и, обняв, прижалась и поцеловала — Ты добрый, ты очень добрый, а твоя грубость показная и напускная.
— А знаешь, как я это поняла?! — она с улыбкой смотрела на меня — по твоим рукам: у тебя кожа на руках нежная, как у младенца — она взяла мои ладони, прижала к своим щекам и закрыла глаза…
Странно было то, что я не возбудился от этих её слов, её объятий и поцелуя…
Солнце опускалось за верхушки деревьев — «Стоп! Верхушки. Деревьев!» — я сжал Иру.
— Кажется я нашёл способ оглядеться, Ира — она удивлённо смотрела на меня.
— Деревья, смотри! — она смотрела на деревья — я залезу на де…
— И я с тобой!
— Ира, ты умеешь лазать по деревьям?!
— В детстве, когда меня отвозили к бабушке в деревню, я там играла с Юркой, соседским мальчишкой, моя первая любовь — она вздохнула — мы с ним лазали по деревьям. Баба Люба меня отчитывала: ты девочка, тебе не надо лазить по деревьям.
— Ира, это было давно и…
— Нет, нет, нет, я полезу вместе с тобой. Ну, пожалуйста, Лёшик…
— Кому скажи, не поверит, бабка полезет на дерево!
— Я не бабка — она надула свои красивые, выразительные губки — а ты плохой, невоспитанный — она шлёпнула меня по руке.
