Квазимода толкнул нас на лежак от старого разломанного дивана с выпирающими пружинами.
— Прям как леди — ухмыльнулся он — для вас и диванчик кожаный и прислуга, которая накормит.
— Ложитесь, ложитесь и ножки раздвигайте. Сейчас мы вас кормить будем.
Но мы не подчинились и мальчишки уложили нас, задрав юбчонки и раздвигая ноги.
Лизка опять стала брыкаться и визжать, но не сильно, а так, чтобы не подумали чего и, кто-нибудь, случайно не услышал.
А я только взвизгнула.
Квазимода опять замахнулся на Лизку — Ой-ой-ой мамочки! — заверещала Лизка.
— Да она притворяется — всё-таки Утюг обладал феноменальной наблюдательностью.
— Ого?! А это что?! — Квазимода пялился на мою змейку.
— Будет ползать по её ногам, как живая, когда она пойдёт. Я где-то в кино видел такие тату — и опять Утюг поразил всех.
— А, ну-ка, пройдись девочка! — Квазимода вздёрнул меня, поставив на ноги и подтолкнул.
— Юбчонку задери! — хмыкнул он — не прикидывайся.
Я продефилировала перед ними, завернув юбочку. У мальчишек округлились глазёнки — Ниххуясе! — восторженно и с присвистом выдохнул Урка и передёрнулся — Бррр! Как живая!
— Ну, всё! Лягайт! Тарзан, Урка, угостите-ка дам!
Меня подтолкнули к лежаку, уложили, задрали мою юбочку и раздвинули ножки.
Урка открыл банку с квашеной прокисшей капустой и — Ффууу! — он отворотился и замахал рукой перед носом — Бляаадь! Какая вонища!
На запах налетели жирные сине-зелёные мухи и закружились над банкой. Урка замахал руками, но мухи были совершенно непуганые. Тогда Урка запустил руку в банку и, зачерпнув в горсть капусты, швырнул в сторону. Мушиный рой, жужжа и сталкиваясь лбами, спикировал на капусту.
Урка зачерпнул ещё и…
Я почувствовала его пальцы, раздвигающие губки, увидела расширяющиеся зрачки и высунутый кончик языка. Он погрузил свою пятерню в мою вагину и по промежности потекло. А потом, аккуратно, пальчиками пропихнул капусту во влагалище. Сначала я ничего не ощущала, но, когда он проделывал это в четвёртый раз, утрамбовывая капусту в пизде, мне показалось, что я превращаюсь в колбасу.
А Лизкину пизду удалось заполнить, только запихав в неё семь горстей капусты. Лизке казалось, что у неё не влагалище, а капроновый чулок: в пизду запихивали одну горсть капусты за другой, а ей всё было мало и мало, и мало. Сок, сочившийся из пизды, холодил и, струясь по промежности, капал на землю.
Мухи, высосав сок из капусты на земле, ползали в поисках ещё одной кучки и, учуяв запах, взлетали и жужжа, как бомбовозы, пикировали на лужицы под попками девушек.
