— Тебе нужно будет лежать на верхнем полке. — я залез. Не зная, как лечь, лёг животом на доски. — Правильно. Сначала спину, чтобы привык к жару. Запоминай мои действия.
Лёгкие касания, будто ветки деревьев в тихую погоду, нагнали горячего воздуха. Я кряхтел, но терпел, запоминал действия своей возлюбленной мамочки. Кровь опять притекла к пенису, я его выправил вдоль тела.
— Переворачивайся…, прикрой его ладонью, обожжётся.
Так мне было легче смотреть на маму. На соски, на каштан треугольника, на живот, без складок стекающий на лобок.
После веника настала процедура обмазывания тела мёдом. В жаре парилки, застывший мёд, расплавился, легко растекался по телу. Мама помазала мои шею, грудь, живот. Убрав мою ладонь с пениса, помазала и его. Мазала усердно (может мне показалось), потом намазала мои бёдра и ноги. Приказав перевернуться, помазала спину и низ тела. Бёдра опять мазались дольше чем спина, глубже, до передней части ног.
— Давай посидим, я остыну, на тебе мёд впитается.
— Мам, у меня пенис ломит.
— Потерпи. Чуть позже… я помогу тебе, Пашенька. — я впервые понял, как звучит голос возбуждённой женщины.
Мягкий, с придыханием на гласных звуках, с хрипотцой на согласных, тембр моей любимой женщины пел в моём сознании. Обещал исполнить всё, что мне пожелается.
Мамочка забралась на полок, положила руки вдоль тела. Оно розовое от тепла, казалось светилось внутренней подсветкой. Мои ладони нетерпеливо чесались в предвкушения осязания покрова. А пока лишь веник, как опахало, нагнетал жар к нему, раскрашивал в более яркую красноту.
Моя родная перевернулась сама, прикрыла соски ладонями. И эта сторона тела покраснела до нужной кондиции.
Натирать мёдом я начал со лба мамулички. Лоб, щёчки, носик. Губы. Они кажется опухли. Приняли ласку пальцем, облизали мёд с них, одарили меня улыбкой. Шейка. Охота поцеловать вот эту ложбинку между горлом и яремной веной. Ложбинку на ключице — такие завораживающие пляски тени и света, м-м-м-м. Беру ближайшую руку мамы, начинаю намазывать её, от пальчиков, ласкавших мой лингам, до плеч. Пока намазывал бицепс, пососал её палец, улыбнулся в ответ её улыбке. Принялся намазывать вторую руку, также пососал палец. Почувствовал, как мама шаловливо пощекотала мою мошонку, пару раз пальцами отсканировала лианы вен на фалдусе. Улыбнулась своей выходке — я едва не кончил.
Далее груди. Соски, вскормившие меня, встретили мои пальцы стеклоподобной твёрдостью. Я нежно обмазал груди, поцеловал сосок. Сладость. Это конечно мёд, но и ответная энергетика была не меньшей сладостью. К другому соску приложился основательно — как во младенчестве. Надолго и страстно, помогая себе руками, надавливал, будто пытался добыть лактозы.
