Потом опустил голову…, вернувшись в мирское. Стрельнул угольком костер, выбросив вверх кучку огненных шмелей, взвившихся в ночной прохладный воздух небольшой стаей. Взгляд упал на копьё. В свете теней, падающих от пламени костра, бунчук, состоящих из шкурок змей, как будто шевелился, создавая иллюзию жизни.
Жизнь шла своим чередом. Люди рождались и умирали, боролись за место под солнцем, блага и комфорт, положение в обществе. Да и просто, ради банальных животных инстинктов размножения и насыщения, став рабами гедонизма.
А я вспомнил слова великого француза — «Мы в ответе за тех, кого приручили». У каждого русского человека, неважно, негр он, или европеец, есть чувство долга. Оно есть у представителя любой нации, но у русских, оно развито сильнее всего. В особенности, долг перед Родиной.
Африка стала моей второй Родиной. Это произошло поневоле, не по взаимному согласию, но произошло. А значит, у меня есть долг перед ней, и перед всеми людьми, живущими на её необъятных просторах.
Я знал…, мне будет нелегко. Но, я буду идти. Придётся быть жестоким, неуступчивым, лживым, циничным. Но нет другого пути к поставленной цели. Я буду играть теми картами, которые вложила в мои руки судьба. И пусть, я не знаю прикуп, а о джокере нет и речи, я всё равно буду играть. Блефовать, путать карты, скидывая втёмную полученный прикуп, но я не выйду из-за карточного стола с названием Африка, пока не выиграю!
Мы проходили мимо селений, жители которых разбегались кто куда, при нашем приближении. Поймав кого-нибудь из них, я вёл доброжелательную беседу, объясняя, что мне требуются люди, и доводя до их вождей информацию о желательности заключения со мной военного союза.
На прощание мои воины совершали небольшое представление, в котором показывали свои превосходные бойцовские качества. Завершал я всегда свою содержательную беседу, с очередными аборигенами, словами: «Кто не со мной, тот против меня».
И кто не присоединится ко мне в течение трёх месяцев, и не пришлёт мне воинов в знак покорности, тот будет покорён, либо уничтожен, или изгнан с этих территорий. В одном из крупных селений, захваченных нами так быстро, что его жители даже не успели убежать, имея между прочим защитников, в лице вождя местного племени и его воинов. Мне было предложено поучаствовать в соревновании унганов, когда они поняли, что их никто не собирается убивать.
Собралась большая толпа. Мы остались здесь на сутки, чтобы весть о нас, и наших предложениях, разнеслась далеко вокруг. В бой не вступали, никого не убивали, но и связываться с нами никто и не собирался. Вечером я вступил в бой, но не с воинами этого племени мангбатту, одной из ветвей группы племён азанде, а с унганами окрестных племён. Прослышав обо мне, сюда стянулась целая когорта этих чудаков, со всех окрестных селений.
