— Такова уж, видно, судьба.
— Да, видно, судьба… Путь мой пролег как раз через то место, где лежал несчастный старик. Ведь если бы я шел правее или левее… Тьма на улице непроглядная и ни одной живой души вокруг. Один я оказался на дороге и надо же, набрел на старика… Правильно вы говорите, такова уж, видно, судьба.
— Притом ни одного шага судьбы не совершается без причины, причина порождает другую причину, все на этом свете связано одно с другим. Так-то, браток. Если бы вы не вышли сегодня ночью в дорогу, то что было бы с этим бедняком? То-то вот и оно, ну-ка давай пододвинем его к огню… А на вашем счету теперь великое благодеяние.
— И на вашем тоже, бободжан.
Юношу звали Хатам. Греясь у огня, он восклицал время от времени:
— Ах, огонь! Хороший огонь! Милый огонь! Почему тебя не было там, в ледяной долине?
— Главное, выжил бы старик. Теперь выживет. Дадим ему сейчас горячего чаю.
С этими словами хозяин худжры[18] принялся переливать кипяток из чугунного кувшина в чайник.
— Таков уж закон, пока горячее питье не попадет человеку в желудок, человек не согреется.
— Ну ладно. Я ухожу, вверяя этого бедного старика вам, а вас аллаху.
— Куда же вы в такую лютую ночь?
— Застрял в болоте и осел старика. Если он еще жив, то я непременно вытащу его из грязи.
— Без воли божьей и колючка не вонзится в ногу… И мне бы надо пойти…
— Нет, нет, ваше дело возиться со стариком, а я отправлюсь один.
— Постойте-ка, вы сказали что вас зовут Хатам? Что-то мне вспоминается…
— Я вас тоже теперь узнал. Как-то раз у поворота дороги под старым деревом я у вас брился. Так вы тот самый Ходжа-цирюльник?
— Судьба, судьба, сынок. Так ты до этого раза никогда не встречал этого старика?
— Не встречал, бободжан.
— А не врешь ли ты?
— Лжец — враг аллаха, бободжан.
— Так-то так, но все же впредь постарайся не говорить неправды. А теперь иди, да возвращайся. Нам есть о чем поговорить с тобой не спеша.
Ходжа открыл дверь и выпустил Хатама на улицу.
Выйдя из освещенного помещения в ночную тьму. Хатам некоторое время стоял, не различая дороги. Но постепенно кругом начало просветляться. Сперва выступила из мрака мечеть, потом появились и ступеньки, по которым он недавно сюда поднялся. Холод как будто немного ослаб, и ветер стал тише. Хатам спустился по лестнице и зашагал в сторону Чертова моста.
Ко всем приключениям и хлопотам прибавилась еще одна забота. Его чуть было не назвали лжецом. И почему он сказал: «Возвращайся, нам есть о чем поговорить. О чем он собирается со мной говорить? И почему он меня заподозрил во лжи? Ведь действительно этого старика я вижу впервые. Когда я брился в тот раз у цирюльника, там брился и какой-то старик. Голова у него была вся в родинках, так что цирюльник изрезал ему всю голову, а к каждой ранке прикладывал клочок ваты. Вся голова была в вате. Может быть, это и был тот самый старик… Но что из того, если я его все равно не запомнил и не узнал…
