— Что тебе нужно, мужичок?
— Да вот, паренек, никто не может мне указать лавку, что записано в этой грамотке.
У Яшки сейчас готова идея. Он указывает мужику на пустую лавку, запертую изнутри и говорит:
— Вон видишь припертую зеленую дверь лавки, третьей от конца?
— Вижу, кормилец.
— Ну, так иди к ней и громче стучи. Хозяин этой лавки иногда уходит наверх для разборки товара, а на это время лавку притворяет, а стало-быть, если легонько будешь стучать, то он, пожалуй, не услышит.
— Та-а-к!
— Ступай, мужичок, я тебе говорю верно.
— Спасибо тебе, — сказал мужичок, снимая шапку и уходя.
Подошел он и начал барабанить в железную дверь до того, что из соседних лавок вышли приказчики и хозяева и спрашивают его:
— Что ты стучишь? Или не видишь, что лавка заперта на замок.
— Мне сказал парнишка, вон там в рядах, чтобы я погромче стучал, а то хозяин не услышит.
— А мы тебе говорим, что в этой лавке никакого хозяина нет. А будешь зря стучать, так в полицию стащут тебя.
Почесал мужик затылок, посмотрел на ту сторону, где Яшка с товарищами своими хохотал, и пошел с досадою.
Такие шутки оставались всегда безнаказанными, так как с жалобами к Фоме Семеновичу никто и не доходил.
В другой раз видит Яшка, что ранним утром, когда только начали отпирать лавки, мимо рядов идет довольно длинный цыганский обоз, и у самой последней телеги привязана на цепочке огромная собака. Яшка начинает кричать:
— Стой, ребята! Останови обоз, дай разглядеть хорошенько собаку.
— А что вам нужно? Зачем вам глядеть на собаку? Не думаете ли, что она ваша? — говорит один из цыган.
— Нет, моему хозяину нужна собака, он ее купит и не пожалеет хороших денег.
Цыгане останавливаются. Яшка подходит к собаке и начинает ее рассматривать со всех сторон. К нему подходят цыгане от передних телег и начинают выхвалять собаку.
— А что бы взяли за эту собаку? — спрашивает Яшка, а сам и глазом не мигнет.
— Не приходилось нам собак продавать, — говорит пожилой цыган. — Ваша милость лучше знаете в них толк, а потому скажите свою цену.
— Погодите, — говорит Яшка, — сейчас позову хозяина. Ему нужна такая собака и он даст вам за нее рублей пятьдесят.
— Если прибавит малость, то продадим, — говорит пожилой цыган.
Яшка уходит, а обоз, в ожидании возвращения его, стоит да стоит, и цыгане ведут громкий спор о том, кому принадлежит эта собака. Доходит дело до перебранки. Один говорит, что собака, пристала к нему еще в Киеве, другой утверждает, что он заманил собаку в селе и так далее.
