— Обижаешь! Хакухо никогда не пользуется магией на дохё… Дохё — это их ринг так называется, если не знаешь. Место, где борются.
— А почему не пользуется? — сонно поинтересовался Швед.
Завулон устало усмехнулся:
— Потому что это противоречит философии сумо. Да и любой нормальной философии оно противоречит. Хакухо, кстати, не только на дохё йокодзуна. Он еще и следит, чтобы молодняк магией не пользовался где не положено, потому что среди сэкитори много Иных. Правда, в основном Светлых.
— Ладно, фиг с ним, с сумо. Где этот японец научился нужным заклинаниям? Философия насвистела?
— Он, кстати, не японец, он монгол, — заметил Завулон.
— Монгол? — искренне удивился Швед. — А что, в Монголии тоже сумо занимаются?
Завулон начал откровенно веселиться.
— В сумо довольно давно рулят монголы, — терпеливо принялся просвещать он, но кривоватая ухмылка при этом не покидала его лица. — Два последних йокодзуны — монголы. Среди борцов второй ступени, одзеки то бишь, двое монголов, эстонец, болгарин и всего двое японцев… Хотя это может и измениться, причем в любой момент. Черт знает какое количество турниров за последнее время, а их по шесть в год проходит, выиграли монголы — штук тридцать — тридцать пять, не меньше. Я только два помню, где победили не монголы: раз болгарин и раз эстонец.
— Кошмар, — вздохнул Швед. — Не только у нас бардак, оказывается, в сумо тоже.
— Вроде того… Но вернемся к заклинаниям. Как я уже говорил, чужаки не впервые светятся в нашем мире. Монгола нашего с полвека назад обучил другой йокодзуна, японец Масанобу Тиёнояма, где-то на Хоккайдо. Тоже, понятное дело, Темный Иной. А его обучал, по слухам, вообще одзеки Райден, хотя вряд ли ты о таком слышал.
— Великая личность?
— Легендарная.
— А что же йокодзуной не стал, если легендарная?
— Не сложилось. — Завулон потянулся к кофе. — Времена тогда были дикие, сложные… Тем более в Японии.
— Тогда — это когда? — поинтересовался Швед.
— Конец восемнадцатого — начало девятнадцатого века. Да, кстати! Раз уж о временах заговорили. Если полезешь проверять то, что я тут наговорил, особо не удивляйся: по официальной информации, Тиёнояма умер за восемь лет до рождения Хакухо.
— Да не удивился бы я, — пожал плечами Швед. — Я и сам нет-нет, да и подумываю о… смене легенды. В Николаеве бабки у подъезда который год уже косятся. Одноклассники мои, какие покуда живы, давно суровые пропитые мужики, а я… сами видите.
— Да, выглядишь пацаном, — задумчиво согласился Завулон. — Оттого и отношение к тебе… соответствующее.
