. Итак, именно политика разожгла религиозное насилие в столице, хотя последствия такого решения должны были ясно осознаваться при дворе ввиду религиозных распрей в Париже за два предшествовавших года. Что касается событий в провинции, то там местная власть действовала по-иному. Ее занимали не столько внешняя политика и мятежные Нидерланды, сколько поддержание порядка внутри городских стен. Чтобы проанализировать, почему в одних случаях на местном уровне бойня произошла, а в других — нет, необходимо оценить политику провинциальных городов, особенно по отношению к гугенотам после первого мирного эдикта января 1562 г.
Эдикт терпимости, изданный в январе 1562 г., впервые обеспечил гугенотам законное признание. Для большинства французских католиков он стал горькой пилюлей, и реакция на него в Бургундии показывает, что миряне воспринимали различия между двумя конфессиями в основном в социальном плане. Хотя эдикт и признавал за протестантами право на существование, оно было весьма ограниченным. Им не дозволялось собираться для богослужения, тайно или явно, ни в одном городе Франции, но лишь за пределами территории городской юрисдикции. Гугеноты были обязаны соблюдать всяческие ограничения во время католических праздников и прочих торжеств. Все эти меры налагались на протестантов ради поддержания общественного порядка[140].
Когда дижонские гугеноты стали нарушать эти ограничения, в жалобах на них мэра и городского совета начинает явно прослеживаться цель сохранения общественного порядка. В пространной петиции, обращенной к Клоду Лотарингскому — герцогу д’Омаль и королевскому наместнику Бургундии, мэр и совет города призывали к аресту и задержанию всех гугенотов, нарушивших условия эдикта. Часто речь шла о том, что поведение лиц "так называемой реформатской веры" было противно "чести Господней, служению Его Величеству, защите и обороне сего города, миру и покою добрых, преданных и верных подданных". 12 пунктов прошения охватывали всю сферу социального регулирования: это отказ гугенотов соблюдать католические праздники, когда "так называемые реформаты работают и трудятся открыто и явно в своих лавках"; торговля "запрещенными и возмутительными книгами"; продажа трактирщиками мяса во время поста; совершение протестантских обрядов брака и крещения в дни, запрещенные католической церковью, "к великому и всеобщему возмущению"; постоянное распространение "тайных учений… дабы совратить бедняков и юнцов, неспособных противиться их мерзким речам"; "возмутительное пение в обществе псалмов громким голосом" и даже сопротивление гугенотов результатам последних выборов мэра в июне 1561 г., на которых воинствующий католик взял верх над кандидатом-протестантом. Эта опасность, как уверяли магистраты, угрожала "всему порядку управления городом и была противна праву жителей избирать своих магистратов и чиновников, что всегда пребывало признаком знаменитейших, древнейших и процветающих республик"
