Постепенная с конца V в. замена воинской повинности денежными или натуральными податями свидетельствовала об ослаблении материальных возможностей общинников. Вряд ли имели большое хозяйственное значение колонии иноплеменников («варваров»), поселяемых в III–VI вв. на запустевших землях на статусе свободных крестьян. До середины VI в. это были по преимуществу германцы. В основном они получали статус федератов, несших пограничную службу во главе со своими вождями и получавших обусловленное договором содержание. Эти поселенцы, как правило, проявляли мало прилежания в сельскохозяйственном труде, предпочитая жить за счет правительственных поставок, часто поднимая бунты, грабя коренных жителей, т. е. ведя паразитический образ жизни. Особенно это было характерно для большей части готов, почти совсем отвыкших за сто лет пребывания на Балканах в качестве федератов от производительных занятий[19].
Но и после ухода с Балкан основной массы готов в V в. какие-то их поселения сохранились в Мисии при Юстиниане I. Готский историк VI в. — Иордан пишет: «Были еще и другие готы, которые называются Малыми, хотя это — огромное племя… по сей день они пребывают в Мезии… это — многочисленное племя, но бедное и невоинственное, ничем не богатое, кроме стад различного скота, пастбищ и лесов; земли их малоплодородны как пшеницей, так и другими видами злаков; некоторые люди там даже не знают виноградников, — существуют ли они вообще где-либо, а вино они покупают себе в соседних областях, в большинстве же питаются молоком»[20]. Даже при возможности некоторых преувеличений в описании Иордана (отсутствие виноградников у авторов того времени приравнивалось к «варварству») все-таки ясно, что писатель видел в этих поселенцах скорее не земледельцев, а бедных скотоводов.
Развитие практики патроциниев, т. е. отдача себя вместе с собственной землей под покровительство магнатов, несмотря на запреты властей, вело к уменьшению числа свободных крестьян. В целом, безусловно, традиции сохранения свободного общинного крестьянства, восходящие к античности, затрудняли становление новых форм зависимости. Ни по численности, ни по степени социального расслоения в VI в., ни по роли в производстве позднеримское свободное крестьянство (как и рабство и колонат) не могло служить основой для перехода к новому общественному строю. Свободные крестьяне также, подвергаясь тяжелейшему гнету центральной власти, были лишены стимула к развитию производства.
