. Это были уже не рядовые общинники-славяне, лишь эпизодически участвовавшие в походах, а постоянно находившиеся на службе воины, обладающие лучшим, не доступным для ополченцев вооружением. Мы вправе предполагать, что в данном случае перед Фессалоникой были объединенные дружины вождей нескольких славянских союзов. Члены этих дружин выделялись из массы своих соплеменников, они окружали вождя, частично или полностью состояли на его содержании и, может быть, уже не были заняты постоянным крестьянским трудом
[155].
Согласно другому известию «Чудес», во время двухлетней осады Фессалоники в 676–678 гг. в штурме участвовали разделенные на специальные отряды лучники, щитоносцы, легкие части, копьеносцы, пращники и воины, обслуживающие осадные машины (L., I, р. 216. 30, 217. 1, § 262). Маврикий (с. 283, 289) подчеркивал ранее, что славяне представляют собою легковооруженную пехоту. Теперь же в их войске выделяются «гоплиты» — тяжело вооруженные воины (L., I, р. 220. 24, § 279). Все это предполагает разные виды оружия и, разумеется, его различную стоимость — даже в Византии в IX–XI вв. воины комплектовались по родам войск (легкая и тяжеловооруженная пехота, легкая кавалерия, всадники-катафракты и моряки) в прямой зависимости от имущественного состояния. Каждый из упоминаемых в «Чудесах» отрядов по родам войска был скорее всего укомплектован в целях более планомерной и тактически эффективной осады на месте, под стенами города, из представителей различных славянских объединений.
Весьма важно сообщение того же памятника, что во время осады 676–678 гг. славянские воины создавали невиданные ранее осадные орудия, делали особые мечи и стрелы и вообще, «один перед другим стараясь проявить себя более благомысленными и усердными, чем остальные, стремились помочь предводителям (ήγουχένων) племен» (L., I, р. 218. 22–27, § 271). Указано не только на авторитет вождей, который признавали рядовые воины, но и на опасение этих воинов вызвать неудовольствие предводителей. Отдельные вожди имели в личном подчинении воинов и обслуживающих войско людей, выделяя в случае необходимости дровосеков, опытных плотников, кузнецов, мастеров по изготовлению стрел (L., I, р. 219. 10–14, § 273).
Все это дает основание думать, что вожди уже имели право использовать не только ратный, но и мирный труд подвластных людей на месте постоянного расселения. К 70-м годам VII в. славяне уже жили в основном мирной жизнью; часть их признала, хотя бы формально, сюзеренитет империи. Их частые ранее военные экспедиции с целью захвата добычи уходили в прошлое. Занимавшиеся мирным трудом славяне, получившие на новом месте возможность достигнуть более высокого уровня благосостояния, утрачивали интерес к военным предприятиям. Должны были в их среде усилиться и опасения за безопасность их семей: поражение в новых условиях грозило теперь непосредственно их очагам. Выгоды от войны отступали на второй план перед преимуществами мирного труда.
