, начинает с рассмотрения сочинений С. Валянского и Д. Калюжного, в большей мере опирающихся на первоосновы этой историографической мифологии — на написанное Н. А. Морозовым
[32]. Иногда эти и подобные им сочинения включают в ту совокупность коммерческой литературы, которую стали называть «фолк-хистори».
Имя А. Т. Фоменко взято как нарицательное для рассматриваемого феномена и воспринимается в качестве такового подобно имени Герострата. И не потому лишь, что лица, причастные в той или иной степени к созданию и пропаганде ИХ опираются на авторитет академика-математика (так, в книге доктора геолого-минералогических наук И. В. Давиденко «Ложные маяки истории: историческая фантазия», изданной в 2002 г., в главе «Ложные маяки истории» подглавка, следующая за имеющей наименование «Пессимизм Карамзина», озаглавлена «Время Анатолия Фоменко»), а прежде всего потому, что именно Фоменко и его соавтору Г. В. Носовскому удалось осуществить «столь мощно раскрученный коммерческий проект, удачно симулирующий научные исследования» (формулировка Д. М. Володихина[33]). Поэтому наблюдения, относящиеся к деятельности «фирмы Фоменко», становятся достаточно репрезентативными при размышлениях о современном состоянии отечественного историознания и манипулировании им. И далее речь пойдет лишь о восприятии литературы последнего десятилетия, когда степень личного участия Фоменко в конвейерном производстве псевдонаучных трудов установить нелегко, но имя академика по-прежнему остается «высокой маркой фирмы».
* * *
В 1970—1980-е годы труды, возрождающие историко-хронологические конструкции Н. А. Морозова, но опирающиеся при этом на новейшие литературу и научную технологию могли казаться небезынтересными в методическом плане — они выходили в изданиях не только Московского университета, но и Академии наук, Тартуского университета.
Сначала это вызывало даже определенное любопытство у тех ученых, которые были заняты проблематикой точных наук. Они могли представляться своеобразной игрой (а это время особого внимания к теории игр и возможностям ее применения), допускающей любую вариантность при точном следовании абстрактным законам математической логики. Хотя к тому времени логицизм как направление в основаниях математики, отвергающее кантовский тезис о синтетическом характере математических истин и пытающееся определять все в рамках дедуктивной логики без использования каких-либо положений нелогического характера, утрачивал уже свою привлекательность даже в среде математиков. Если тезис о «сводимости математики к логике» признается некорректным, то тем более это должно относиться к обществоведению.
