. В результате этих социальных причин, усугубленных усыханием степей, кочевникам якобы требовалось все новое «жизненное пространство».
С этим никак нельзя согласиться. Миграции степняков типа нашествий орд Чингис-хана и Батыя никак невозможно объяснить «неудержимым ростом» их численности. Напротив, историки единодушно свидетельствуют о малочисленности этих орд. «Этот народ (монголы. — Н. X.) общей численностью не более двух миллионов человек в середине XIII века сумел завоевать Китай с его 50-миллионным населением, создать крупнейшее в мировой истории государство, простиравшееся от Черного моря до Тихого океана»[64].
Взгляните на карту: разве огромные просторы степей Евразии не могли поглотить любые демографические «взрывы» и удовлетворить хозяйственные нужды многих миллионов скотоводов? Безусловно, могли, тем более что никакого усыхания степей в XIII веке не отмечается. Не следует преувеличивать и масштабы возможного превращения степей в «бесплодные пустыни» из-за уничтожения растительности при выпасе скота (скотобоя). В этом случае выявляется некоторая односторонность принципа актуализма, по которому масштабы различных явлений прошлого оцениваются по современным меркам.
Надо отказаться от представления о кочевниках как о примитивных дикарях, не отдававших себе отчета в результатах своей хозяйственной деятельности. Встречающиеся иногда в литературе рассуждения о неумеренном выпасе скота, уничтожавшего растительный покров степи на огромных территориях, превращавшихся в пустыню, вряд ли соответствуют действительности. Располагая многовековым опытом предшествовавших поколений, кочевник-скотовод вполне ясно осознавал последствия действий, подрывающих основы его дальнейшего существования.
Сам факт существования кочевого скотоводства на протяжении нескольких тысячелетий свидетельствует о том, что данная экономическая система учитывала нужды не только текущего, но и будущего времени. «Этот тип хозяйства по своему характеру был экстенсивным, он достаточно жестко зависел от особенностей природно-географических условий… Эта зависимость осознавалась народами Центральной Азии как необходимость целесообразной, планомерной и строгой регламентации… в использовании пастбищных угодий, очень тонкого подхода к бережному их использованию[65]. Подобный вывод подтверждается не только современными исследованиями, но и «голосами» из прошлого.
Посланец французского короля Людовика IX монах Рубрук, посетивший монголо-татар в 1253–1255 годах, в книге «Путешествие в восточные страны» писал о них следующее: «Они поделили между собой Скифию, которая тянется от Дуная до восхода солнца; и всякий начальник знает, смотря по тому, имеет ли он под своей властью большее или меньшее количество людей, границы своих пастбищ, а также где он должен пасти свои стада зимой, летом, весной и осенью. Именно зимой они спускаются к югу, в более теплые страны, летом поднимаются на север, в более холодные»
