. По меньшей мере в течение нескольких месяцев он удерживал Торжок за собой.
Успехи Михаила Тверского активизировали его главного союзника Ольгерда. Летом 1372 г. тверичи и литовцы предприняли третий поход на Москву. Во второй половине июля их войска соединились на р. Оке под Любутском[350]. Новое объединенное выступление противников не застало врасплох московское правительство. Видимо, теперь оно заранее собирало информацию об их военных планах. Дмитрий успел собрать войска и двинулся с ними к Любутску. В стычке со сторожевым полком Ольгерда москвичи одержали верх и заставили полк отступить[351]. Затем московская и литовско-смоленско-тверская рати сошлись у глубокого оврага. Простояв у него несколько дней, не решившись первыми начать нападение, враждующие стороны заключили мир и увели свои полки[352].
Предварительные условия Любутского мира изложены в дошедшем до наших дней документе. Это перемирная грамота между Ольгердом, Кейстутом, смоленским князем Святославом, тверским князем Михаилом и Дмитрием Ольгердовичем Брянским, с одной стороны, и Дмитрием Ивановичем, Владимиром Андреевичем, Олегом Рязанским, Владимиром Пронским и Романом, очевидно Новосильским, — с другой. Перемирие заключалось на три месяца: с госпожина заговенья до Дмитриева дня, т. е. с 31 июля по 26 октября[353]. Уже сама дата начала перемирия наталкивает на мысль, что составление грамоты связано с «любутским стоянием». Оно приходится как раз на вторую половину июля: Михаил Тверской выступил из Твери на соединение с Ольгердом 12 июля[354], следовательно, через несколько дней он был под Любутском. Правда, последний исследователь этого докончания Л. В. Черепнин считал, что события под Любутском относятся к июню 1372 г., а сама грамота должна датироваться 1371 г.[355] Но июнь (вместо июля) стоит по описке в поздних летописных сводах[356], а заключение Черепнина о том, что первая из упоминаемых в Описи архива Посольского приказа 1626 г. двух копий с договорных грамот московского правительства с Ольгердом («докончалная грамота Олексея митрополита всеа Русии с послы великого князя Ольгерда, как они приходили к великому князю Дмитрею» и «грамота докончальная Ольгердова с великим князем Дмитреем Ивановичем под Любуцком») соответствует рассматриваемому документу, а вторая нет, является спорным[357]. Дело в том, что сохранившееся докончание прямо названо в Описи 1626 г.[358] и едва ли может быть сближено с одной из недошедших копий XV в.
