.
Родовой принцип наследования власти в XIII–XV веках пронизывал всю структуру социальной иерархии ордынского общества, затрагивал как кочевую, так и оседлую аристократию Джучлева Улуса. Эта форма наследования позволяла ордынским ханам выбирать на должности из наличных родов наиболее одаренных представителей, то есть соблюдался принцип меритократии, на основе которого формировалась империя Чингиз-хана. Кроме того, важные должности занимали наиболее выгодные центральному правительству кандидатуры. В этом случае на первые роли выдвигались наиболее талантливые и способные или же хотя бы неординарные претенденты, прошедшие сложную конкурентную борьбу, часто связанную с опасностью для жизни.
Необходимо отметить, что наследование власти по родовому принципу характерно не только для кочевых обществ, но и вообще для начальных этапов формирования государства у ряда народов. Примером могут служить общества Великой Степи — хунну, тюрки (данные В. В. Трепавлова[327]). Л. С. Васильев отмечает подобную форму наследования в Древнем Китае[328]; Б. И. Кузнецов — в Эламе[329]. По данным И. Дройзена, характерные черты наследования по родовому принципу наблюдаются в эллинистических государствах, особенно в Македонии[330]. Но если у оседлых народов, как правило, указанный принцип господствовал на начальном этапе формирования государства, то в кочевых обществах, и в особенности в Орде, он доминировал на протяжении всего существования. Таким образом, развитие политических институтов в Джучиевом Улусе проходило в рамках и параллельно с развитием родовых принципов и достигло в ордынском государстве, в отличие от других обществ, максимально возможного уровня[331].
Важным органом регулирования отношений внутри элиты Золотой Орды являлся курултай. Как отметил Г. А. Федоров-Давыдов, «курултай был символом единства правящего рода, символом того, что улус и вся империя рассматривается как общее достояние рода. На курултай съезжались царевичи, эмиры и нойоны. Значительный вес на курултаях имели вдовы покойных ханов. На этих имперских и улусных курултаях улаживались спорные вопросы престолонаследия, а так же… пересматривались границы кочевий и улусов»[332].
Важно, что курултай оказался органом, который, по словам Д. М. Исхакова и И. Л. Измайлова, выражал коллективные интересы ордынской аристократии, «опиравшейся на свое военное могущество»[333]. С одной стороны, он был силой, сдерживавшей стремление ханов к единовластию
