Хорошо хоть сейчас обнаружил, а не заявился в класс в таком виде. Интересно, а каким бы прозвищем меня наградили? Самое безобидное из пришедшего на ум - рубаха-парень, про обидное и думать не хотелось. От мыслей про близкое фиаско хорошее настроение мигом улетучилось. И этот красавец писанный, нет чтобы нормально сказать, ходит только и хмыкает. Подарила жизнь соседа.
Приведя одежду в надлежащий порядок, вышел на улицу.
Фигура Вейзера мелькала впереди и я, не мудрствуя лукаво, направился следом. Мы пересекли спортивную площадку, обогнули искусственное озеро и, срезав через лес по едва заметной тропинке, вышли к трехэтажному зданию с большими окнами. Судя по всему, это и был главный учебный корпус, обозначенный на карте жирным квадратом.
Перед входом на крыльце уже сформировалось несколько групп курсантов. Ребята и девчонки оживленно обменивались мнениями, раздавались отдельные смешки и удивленные возгласы. Учебная форма была стандартной, разве что у женской половины вместо брюк были юбки чуть выше колен, а цветовая гамма была ближе к светлым тонам. Ну и, разумеется, у каждого курсанта на лацкане отливал серебром пернатый хищник
Вейзер не стал ни с кем здороваться и, даже не повернув головы в сторону коллег, уверенной походкой вошел внутрь. Я последовал его примеру, игнорируя своих будущих однокурсников. По всем правилам коммуникабельности стоило начать незатейливую беседу для первого знакомства, но кто знает эти самые правила для иномирья? Не хватало еще попасть впросак с протянутой рукой или элементарными вопросами, которые здесь могли счесть за глупость или оскорбление.
Поднявшись по лестнице на третий этаж, оказался в учебной аудитории, размером чуть меньше обычных школьных классов. Уютное помещение с широкими во всю стену окнами, и стенами, выкрашенными в нежно голубой цвет.
Вместо привычного учительского стола на возвышении находилась кафедра, остальное пространство занимали одноместные парты. Одноместные… За долгих одиннадцать лет наличие соседа по парте вошло в привычку, так что я даже растерялся в первые секунды. Да что там растерялся, когда Витек болел, я места в классе себе не находил, чувствуя пустоту и одиночество. А здесь изначально сажали одного, без напарника, который и домашку списать даст и перед учителем прикроет.
Погруженный в школьные воспоминания, сел за ближайшую парту и обнаружил перед собой табличку с надписью: Герберт Авосян. Не сразу понял в чем загвоздка, и прочитал снова, надпись не изменилась. Тогда я поднял голову и увидел похожие таблички на каждом столе. Выходит, за нас уже решили, где и кому сидеть. Пришлось вставать и искать сообщение с собственной фамилией и именем. Долго бродить меж рядов не пришлось, и уже со второй попытки я нашел табличку с надписью: Воронов Петр.
