Говорили кругом все и сразу: кричали, спорили, ругались. Не хватало только знакомого привокзального: «беляши! Кому горячие беляши!»
Пока стоял и растерянно смотрел на все это безобразие, Мо ледоколом попер к стойке, распихивая в стороны зазевавшихся людей. На вопли возмущения внимания не обращал или встречал таким рыком, что пострадавший считал за лучшее умолкнуть.
Спустя пять минут у нас были ключи от номера. Когда поднимались по лестнице на второй этаж, в спину неслось возмущенное:
- А говорили, свободных нет. Безобразие, я буду жаловаться. Со вчерашнего вечера ждем, а этим сразу дали.
Метрдотель пытался что-то объяснить, но разволновавшееся людское море заглушало любые слова.
- Что случилось? – не выдержав, спрашиваю у Мо, когда шли по узкому длинному коридору.
- Что-что, теракт случился, - пробурчал в привычной манере напарники, - а еще закрытый город и ураган, будь оно трижды неладно. После взрыва часть домов повредило, поэтому кто смог, к друзьям и родственникам перебрался, остальных по гостиницам расселили. Еще и журналюги эти: слетелись, как мухи на говно. Новость номер один в Шестимирье, пропади оно в бездну, Сарчево это.
- А я думал, новость номер один – Алекс Вэнзл, принц «Хрустальной Принцессы», - попытался пошутить. На что Мо развернулся и особенно хмуро уставился на меня.
- Еще раз услышу эту, мать его, фамилию, придушу не раздумывая.
И я как-то сразу поверил – придушит.
Номер оказался небольшой комнаткой, рассчитанной на две персоны. Санузел раздельный, из имеющейся мебели, кроме кроватей, наличествовал шкаф и тумбочка. Свободного места совсем ничего, у нас в казарме и то просторнее было.
- Моя возле окна, - бросил напарник и закосолапил занимать спальное место. Я же сел на свою кровать, а подумав, и вовсе лег, с наслаждением вытянув тело. Все было хорошо, даже замечательно, но тут напомнила о себе коленка ноющей болью.
- Чего развалился, - донеслось до ушей знакомое бурчание, - а кто работать будет?
Мо и работа – две вещи, абсолютно несовместимые. Напарник честно изображал активную деятельность, попытался набросать план расследования, но к минуте пятой притомился, послал все в бездну и ушел. Я даже знал куда - в столовую, вход в которую был расположен прямо под лестницей.
И чем теперь заняться? Взял в руки листок, исписанный Мозесом, и постарался разобраться, но подчерк у напарника еще хуже характера: сплошные каракули. Из сбивчивого рассказа успел понять, что нужно посетить несколько публичных мест, где под видом журналистов втереться к местным в доверие и разговорить на интересующие темы. Любопытно, а кто ставил полевую задачу? Майор? Он хоть видел, где находится Мо, а где людское доверие? Единственное, что способен разговорить этот мизантроп ходячий – булочку с мясом. На всех остальных рычать будет или ворчать, в лучшем случае.
