— Молодец Панкратий! Если так оно и есть на самом деле, — я потёр свои руки, радуясь, что наш незапланированный «брейн-шторм» даёт полезные результаты, — то справиться с возможными существующими копиями преступника нам будет куда проще.
— Да? А почему ты так решил? — удивился Агасфер, прихлёбывая из своего бокала. — Есть душа, нет души, но почему от этого дубликаты Антонио вдруг стали менее опасными?
— Я-то думал ты внимательно слушал своего шефа, — сказал я и тоже пригубил вина. — Копии Антонио — это вовсе не сам Сальери. Мы уже столкнулись с ними и достаточно легко одолели немалое количество двойников преступника. Они лишь тени нашего настоящего противника. Более того, само их существование противоестественно и нарушает вселенский порядок, в частности — божественный.
— Это какой именно?
— Да любой. Например, мойры>66 не плетут нити их судьбы. После смерти копии не попадают ни в ад, ни в рай. И так далее.
— Ой, ну надо же!
— Ладно, Агасфер, представь себе компьютерную программу, целостность которой серьёзно нарушена. Как ранее сказал Панкратий: возможно контрольная сумма больше не совпадает. Программа сломана и будет работать неправильно. Копии «глючат», их действия априори куда более подвержены ошибкам. Поэтому мы легко справимся с остальными дублями. Ведь в них нет самого главного — души, так ведь Петрович?
— Филиппыч, мне бы хотелось разделить твой оптимизм. Но ты уж прости, все эти сравнения с компьютерами, они немного сложны. Я же большую часть жизни работал простым банщиком, — пожал плечами призрак. — Да и, честно говоря, не ощущаю я себя каким-то ключом или суммой, при том, что я и есть душа…
— Вот именно! Даже я в сомнениях, а ведь душа — это избитая тема Брокеров во время заключения сделок, — перебил его Агасфер. — Могу вам сейчас подробно всё объяснить и про душу, и про карму. И про то, что для настоящих злодеев всё это не столь важно, как вы тут расписываете.
Я сердито посмотрел на него, и Брокер умолк.
— Геннадий Филиппович, — обратился ко мне сатир. — Я всё же солидарен с опасениями Агасфера в том плане, что борьба с дубликатами вряд ли будет лёгкой. И не вижу поводов для оптимизма.
— Панкратий, но ты же сам поддержал меня по вопросу с наличием души у копий преступника! — удивился я.
— И до сих пор считаю, что этот момент крайне важен! Я согласен с Брокером по другой причине: меня беспокоит вероятность того, что Антонио, копируя своё сознание, дошёл до тех же рассуждений, что и мы сейчас. Он наверняка уже знает, что его двойники ущербны.
