Но Тарон был твердо убежден. Он видел гномика, пошел за ним и, конечно, абсолютно уверен: не будь гномика, ни за что бы не найти им, где в реке мелко.
— Был. Был у нас провожатый! — стоял он на своем.
Но Медведь уже не слушал Тарона. Обращаясь к Мануш, он сказал:
— Ты тоже хороша, нечего сказать. Я отправился искать твоих друзей, а ты тем временем сбежала. И как это тебе удалось, не понимаю, я же закрыл тебя?
— А я вас искала! — попыталась оправдаться Мануш. — Не понимаю только, как это я заснула?
— Хорошо, я вовремя подоспел, — сказал Медведь, — не то перебрались бы они на другую сторону, а там очень опасные места. Надо же, куда забрели, негодники, даже я не решаюсь туда ходить. Хорошо, что подоспел.
— Очень здорово, что подоспел, — согласилась с Медведем Тимбака.
— Да, да, очень здорово, — подтвердила и Ципили.
Во время всего этого разговора Дровосек, отошедший в сторонку, ничего не слышал. Он оглядывался вокруг, трогал и трогал себя, не веря в свое счастье. Потом стал ходить, делать разные движения. Это был крупный, дородный мужчина с густыми нависшими бровями, большими руками. Конечно, никто не мог бы сказать, изменился ли он за тридцать лет. Разве только старухи, но при их возрасте три десятка лет — всего ничего, такой разницы заметить они просто не способны.
Асмик, которой на терпелось скорее вернуться домой, оторвавшись от Мануш, спросила:
— Домой не идем? Темнеет ведь уже?
— Пойдем, но мы же не знаем дороги! Может, дядя Медведь нас выведет?
— Ну а как же! Непременно выведу вас к дому. Я ведь обещал, и дорога мне известна.
Тарон был ужасно голоден. Очень ему хотелось маминых вкусностей. Он уже приготовился возглавить шествие.
— Идемте, чего мы ждем?
— А мы и не ждем. Пошли…
И Медведь, покачивая головой, пошел впереди всех. Увидев, что они уходят, Дровосек, наконец, пришел в себя и, поспешая за ними, крикнул:
— Погодите!.. Я с вами!.. Мы ведь из одних краев.
Но дети-то не знали, кто этот человек. Асмик думала, что он лесник, а Мануш, на глазах у которой он сделался из Ворона человеком, опасливо глядела на него. И любой на ее месте, видевший такое, был бы насторожен. Наверное, оттого Мануш и сказала в ответ Дровосеку:
— Нет, нам, очевидно, в разном направлении.
— Ты ошибаешься, девочка, нам по пути. Я вас знаю.
— Знаете нас? — недоверчиво глядя на Дровосека, спросила Мануш.
— Да, когда вы под липой играли в прятки, я сидел на ветке и следил за вашей игрой… Я знаю ваших пап и мам… Всех знаю… Идемте, я дорогой расскажу вам свою историю.
