— Что я? Не ломается!..
— Значит, остается желать, чтобы один из тех двух свалился.
— А что, если уже свалился? Давай полетим туда. Где помело-то? Куда оно подевалось? — растерянно огляделась вокруг Ципили.
— Я же отдала тебе.
— Правда, отдала. Но я не знаю, куда его дела.
— Вечная история. Все ты путаешь, все теряешь. Ой, Ципили, вот оно, под деревом.
— Видишь, сама положила и забыла.
Того и гляди, вспыхнула бы новая ссора, но голосок Мануш заставил старух опомниться.
— Я вижу домик под горой! — крикнула девочка.
— Какой домик? — спросила Ципили.
— Обычный домик. Правда, над ним вышка.
— Что за вышка? A-а, вышка, говоришь. Слышишь, Тимбака? Как это мы забыли? Соображаешь, о каком доме речь?
— Погоди… Дом с вышкой?.. О, Великий Волшебник, закрыв одну дверь, ты открываешь другую!.. Все поняла, все поняла! — И Тимбака радостно захлопала в ладоши. — Нашли, нашли!
— Кого нашли? Ребят?
— Нет, нет, Мануш! Ты гляди, гляди.
— Поняла, — зашептала Ципили, — поняла, чей это дом? Как мы про него забыли?..
— То, что нам надо. Отведем девчонку к людоеду Дандалошу. Уж он-то ее не выпустит из своих лап…
— Правильно, Ципили, так и сделаем. Дандалош-Людоед — наша последняя надежда. Он-то съест Мануш. Честно говоря, этот паршивец не стоит и захудалой пичуги, но что поделаешь, коли мы в таком положении.
— В том-то и дело, что другого выхода у нас нет, — сказала Ципили и, глянув вверх, крикнула: — Ну что, Мануш, не обнаружила своих?
— Нет, никого не видно.
— Ну, тогда слезай.
Мануш была так захвачена красотой открывшегося ей вида, что могла бы еще долго любоваться им, но понимала: надо спуститься и скорее искать друзей.
Неожиданно закаркал Ворон. Даже колдуньи удивились тому, как он надрывается, кружа над Мануш.
— Противный Ворон! Чего раскаркался? — недовольно буркнула Ципили, но потом прислушалась: она ведь одна понимала Ворона.
Послушала, послушала Ципили и, махнув руками, сказала:
— Глупый, не ведает, что мы придумали закавыку похлеще, потому и ярится.
Мануш благополучно слезла вниз. Правда, сухие ветки ее сильно поцарапали.
— Манушик, моя миленькая, как ты вся исцарапалась! — ласково просюсюкала Ципили.
— Вай, вай, наша Манушик оцарапалась! — проверещала и Тимбака.
— Пустяки. Мне вовсе не больно, — успокоила девочка старушек. — Все пройдет.
— Конечно, пройдет, — подтвердила Ципили. — А знаешь ли, что дом с вышкой, который ты видела, это дом лесника? Мы сейчас отправимся туда.
— Что нам там делать? И к тому же он так далеко, его едва видно.
