А дядя Ци одним ударом взбаламутил воду и заставил подняться застарелую муть с самого дна.
Нет, Мастер ходил по-прежнему с равнодушно-приветливым выражением лица, но за ним прятались бурлящие чувства. Он стал меньше уделять времени людям, району, почти перестал выходить на охоту и совсем забросил уроки по магии и тренировку охотников по восьмой и девятой тропам. Целыми днями он сидел в своем доме, забыв про еду, мытье и сон. А когда я приносила ему ужин, он только недовольно хмурил брови, говорил, что не голоден, и дальше утыкался в свой свиток.
Однажды я смогла заглянуть в него, но увидела только непонятные каракули, какие-то круги со странными символами, чем-то напомнившие мой первый выход в лес с Шико. Тогда я впервые в жизни увидела огромные золотистые штуковины по краям тропы.
После приезда министра я видела их не раз, когда наблюдала за работой Мастера. Тот вырисовывал их прямо в воздухе, они светились голубоватым цветом только в процессе их выведения, но стоило сомкнуть последнюю линию, как они исчезали. Мастер говорил, что это и защита, и предупреждение, заставил выучить места, где были расположены круги, которые он называл массивами, и запретил ходить к ним, чтобы ничего не испортить.
Зачем он снова и снова смотрел в эти рисунки? Что он хотел увидеть? Мне почему-то казалось, что это какая-то тайна из его прошлого. Я пробовала спрашивать дядю Ци, но тот лишь отмахивался и говорил, что не может ничего рассказать без разрешения Мастера. Как будто я посмела бы просить его!
Впрочем, даже без уроков магии у меня было полно дел. Каждый день я ходила на четвертую тропу, следила за детьми, собирала травы. Теперь вместо лекарственных трав, которые раньше мы обменивали в городе, приходилось выкапывать разные съедобные корешки, дергать толстые стебли корюшонки, собирать ягоды желтянки, ужасно кислые, но очень полезные, по словам Мастера. Но, несмотря на это, мы почти все время ели одно мясо. Сначала мне это нравилось, но сейчас все больше хотелось обычной каши или супа с репой.
Потом были тренировки у Хиона У. Он смешно ругался в начале, говорил, что недаром не хотел брать Шико в ученики, мол, после одного ребенка подкинули целую кучу детишек, только более мелких и немощных. Когда я не смогла кинуть копье на десять шагов, он назначил наказание: лечь на землю, а потом выпрямить руки и простоять, пока все остальные не пробегут семь кругов. Это показалось мне смешным, ведь мальчиков заставляли висеть на ветке или отжиматься, а тут всего лишь продержаться в легкой позе. Руки-то ведь у меня сильные, моих ударов боялись все мальчишки, даже Шико.
