— Долгий срок, — говорит девушка, — хорошо тем, кто воюет редко.
— Мы все так же думаем, — Петеан улыбнулся и кивнул головой, но снова помрачнел.
— Король позволил мне. Понимаете, дитя мое, если бы я экспериментировал втайне — другое дело. Но я работал открыто и спрашивал позволения… Не вдаваясь в подробности, я изобрел усилитель магического потенциала индивида. Ап! — и вы вдвое более маг, чем были до того.
Девушка смеется в кулак.
— Ну, про вдвое я загнул, — конфузится Петеан, — но весьма, весьма ненулевой эффект. И… вот. Текущие проверки были окончены. Несколько человек согласились участвовать, и ушли, эээ… весьма довольными. Его величество пожелал пройти процедуру лично… но внезапно попросил меня непосредственно перед этим применить ее к себе самому… при дворе, публично. Во избежание, вы же знаете королей. Я согласился, благо материалов у меня было в избытке. Разумеется, как только мой потенциал вырос, у меня изменилась детерминанта. В сторону увеличения, разумеется. Я ожидал этого эффекта, в сущности, он наблюдался у каждого, кто проходил мою процедуру…
Петеан печально качает головой.
— С того самого момента я — дед Короля, которому суждено основать следующую, восьмую по счету, Великую династию. И тогда же у бедняжки Реми начались преждевременные роды. Из счастливого супруга, отца двух сыновей, мага на приличной придворной должности я превратился во вдовца с двадцатью восемью детьми, из которых только двое могут о себе позаботиться, да еще и попал в серьезнейшую опалу. Так оно, ставить опыты на самом себе…
— Но почему же в опалу?
— Чтобы, во-первых, не мозолить глаза королю и всему двору — кому приятно видеть напоминание о собственном конце? Чтобы не суметь набрать сторонников. И, наконец, чтобы мои сыновья как можно дольше оставались бездетными. Отменить детерминанту не в королевской власти. Но ее действие, в данном случае, можно отложить.
— И как давно это случилось? — зачарованно спрашивает девушка.
— Сорок шесть лет назад, — медленно отвечает маг.
Они одновременно поворачиваются в сторону играющих в манеже детей.
Один из малышей недовольно кряхтит.
Девушка подхватывает его и уносит менять ползунки.
Петеан печально качает головой.
Солнце заливает веранду, брызгает по игрушкам, разбросанным в манеже. Дети жмурятся на свету.
Малыш в новых штанишках получает новую погремушку и охотно возвращается в манеж.
— Они действительно… как-то умнее обычных младенцев, — говорит девушка, — они так мирно играют… не мешают друг другу. Но сорок шесть лет!
