Она нехотя вылезла из кабины и неспешной походкой подошла ко мне.
— Помню я всё Саша. Не волнуйся ты, это когда ты мне одной рассказывал, было тяжело такое слушать, а в коллективе, да ещё и в бабском, и не такое стерпят.
— Ты на них только сразу не наезжай, мы даже не знаем откуда они сюда прибыли, вдруг нервные шибко, поколотят вас ещё.
— Не смешил бы ты лейтенант меня. Езжай лучше, вишь твои, как поглядывают.
Полуторка вывернула влево и кое как, продираясь сквозь густую растительность, стала пробиваться вперёд. Мы проводив её взглядами, тоже решили здесь не задерживаться и отправились дальше.
Обманул нас Ковальчук, когда говорил, что ничего здесь больше нет. Буквально через пару километров Николай, самый глазастый из нас, уж как то буднично оповестил меня:
— Вижу дорогу, командир.
Я резко затормозил, ехавший за мной водитель, не ожидавший такого манёвра, даже вынужден был вывернуть руль влево, чтобы не совершить столкновения и остановился только метров через пять, впереди нас.
— Что случилось? — спросил сержант ехавший как раз на нём.
— Ни чего страшного, Коля снова дорогу нашёл.
— Врёшь, — не поверил мне Васятка — старшина же сказал, что пусто тут.
Дорога, на которую мы свернулись, закончилась шлагбаумом и забором с колючей проволокой. А ещё здесь были люди, во всяком случае, один точно. Рядом с барьером преградившем нам дорогу стоял боец, в выгоревшей на солнце форме и в пилотке, с красной звёздочкой на ней.
— Стой, стрелять буду. Проезд закрыт. Запретная зона — выложил он нам сразу всё, что знал, о той территории, которую охраняет.
— Ты один здесь? — спросил я его, приближаясь.
— Мне с посторонними разговаривать не положено — ответил он.
— Лейтенант, подойди — позвал меня Сутягин.
— Чего? — спросил я Василия, оставив бойца, на время, в покое.
— На форму его внимательно посмотри?
Я оглядел солдатика, с ног до головы.
— Ну и чего, там увидеть должен? — спросил я сержанта.
— На плечах, нашивки какие то, не видишь что ли.
— Вася, эти нашивки, погонами называются. Их в сорок третьем ввели, поэтому ты ещё не в курсе.
— Выходит парниша из сорок третьего? — спросил глазастый разведчик.
— Ну почему обязательно от туда, может из сорок четвёртого или даже пятого. Погоны то навсегда остались.
Пока мы изучали форму одежды солдата и спорили из какого года он, появилось ещё одно действующее лицо. К часовому подошёл и встал рядом с ним, боец с тремя лычками на погонах.
— А это ещё, что за чудо? — поинтересовался Василий.
