После длительного тяжелого похода даже напряженная работа по ремонту машин казалась легкой, не утомляла.
По решению городского совета депутатов трудящихся участникам похода сшили превосходные костюмы. Отдохнувшие, нарядные и веселые, члены экспедиции вечерами ходили в театр, в кино. Часто заходили к жителям города, которые всегда настойчиво и горячо приглашали дорогих гостей.
Сидора Поликарповича теперь трудно было узнать. Куда девалось его обычное безмятежное и добродушное выражение лица, его степенные разговоры. Опанасенко теперь был вечно занят, озабочен, даже несколько рассеян. Разговоры он вел преимущественно на технические темы; только заговорят трактористы о поломках, о ремонте — Сидор Поликарпович уже тут как тут, жадно прислушивается, запоминает, сам задает вопросы. А если ремонтируют трактор — Опанасенко не гнушается никакой черной работой, помогает трактористам, во все вникает.
Вначале трактористы посмеивались над увлечением плотника, но любознательность, смекалка и трудолюбие этого человека привлекли и убедили даже самого злого скептика — Самарина.
— Смех смехом, ребята, — сказал он как-то, обращаясь к товарищам, — а из нашего плотника неплохой тракторист выйдет.
Сидор Поликарпович уже неплохо управлял трактором. Но особенно увлекался он ремонтом.
— Ой, хлопцы! — со вздохом признавался он трактористам. — Неудобно и говорить, но хотел бы я все машины поломать, а потом самому отремонтировать — от тогда бы я их знал, как облупленных.
Козлов посидел в центральной государственной библиотеке имени Ленина, просмотрел все газеты, вышедшие за время, проведенное в пути, прочел несколько рассказов Короленко об Якутии — они сейчас воспринимались особенно остро — и внезапно подумал:
«Надо бы сейчас, пока впечатления похода свежи в памяти, записать главное, подытожить наблюдения, сделать кое-какие выводы». Раскрыв тетрадку-дневник (инженер не расставался с ней), он просмотрел свои записи: «Да, много интересного накопилось: и насчет замены воды керосином, надо сказать, и о том, что машины обогревали кострами, и, уж конечно, о смазке. Да много всего. Ведь это живой опыт. За нами пойдут другие. Надо бы это интересно, увлекательно описать, да какой я писатель! Ну, ладно, хоть факты передам, цифры».
И Козлов, вернувшись из библиотеки, начал писать. Это были очень точные технические расчеты, выводы, построенные на живом наблюдении. Постепенно эти сухие факты и цифры увлекали его все больше и больше. «Это поможет людям!» — думал он. И перо его все быстрее бегало по бумаге.
