Рано утром Доготлуко зашел к Измаилу с тайной мыслью: «А может быть, я его поранил…»
Ему ответили: «Измаил вчера отправился в Инджидж[44]…»
Вечером Доготлуко собрал комсомольскую ячейку и поставил вопрос об усилении охранных постов по ночам. Двум комсомольцам он поручил негласно узнать, где находится Измаил, и проследить за его домом и за людьми, посещающими его. Он зашел также к Амдехан и попросил ее прислушаться к тому, какие разговоры ходят среди женщин о ночной стрельбе, и особенно — если будет упоминаться в связи с этим имя Измаила.
Но ни комсомольцы, ни Амдехан не смогли отыскать никаких следов Измаила. Похоже было на то, что он действительно находился в отъезде.
Спустя неделю после той ночи, когда произошла перестрелка, неизвестный всадник, вооруженный до зубов, стремительной рысью влетел в аул и подъехал к аулсовету. Привязав коня к коновязи, он, не обращая внимания на стоящих на крыльце, прямо вошел в Совет. Коренастый, плотно сколоченный, он ступал крепко и уверенно, не поднимая головы, посаженной на короткой, толстой шее. В сумрачном взгляде его серых, буйволиных глаз чувствовалось что-то нелюдимое, озверелое, и это сразу же почувствовали два парня, стоявшие на крыльце. Они расступились перед ним, пристально, в упор рассматривая его.
— Доготлуко здесь? — спросил незнакомец, входя в кабинет председателя.
Председатель побледнел, выронил ручку, которой собирался подписать какую-то бумажку, и, не отрывая от пришельца испуганных, широко раскрытых глаз, медленно и растерянно поднялся из-за стола.
— Доготлуко поехал на район, — еле выговорил он.
Тыхуцук, оказавшийся среди присутствовавших, почуял недоброе и попытался незаметно выскользнуть.
— Куда идешь? Никому не выходить отсюда! — крикнул пришелец, выхватывая наган и загораживая дверь.
— Вы знаете, кто я? Я — Дархок! — сказал он, злорадно следя за тем, как все притихли от этих слов. — Так вот — никому не трогаться с места, а то… крепко поссоримся… — прибавил он издевательски. На бескровных, обветренных губах его застыло какое-то подобие улыбки.
Все знали это страшное имя, и оно произвело на присутствующих парализующее действие. Со страхом и любопытством уставились они на посетителя.
— А комсомольцы здесь есть? — спросил Дархок.
Растерянный председатель указал ему на Тыхуцука и на другого паренька.
Дархок выгнал всех на крыльцо, закрыл входную дверь, хлестнул Тыху плетью и крикнул со злобной яростью:
