Патриарху пришлось таранными атаками выбить тварь к кромке леса, погружая в огонь новое место действий. Концентрированное магическое пламя слизывало с земли остатки растительности, кровь и порубленные на куски тела зверей. Джон снова и снова заталкивал командира Зараженных в самое пекло, методично сжигая тому плоть и доспех духа. Тварь верещала, зовя на помощь свою армию. Но тут к делу подключился освободившийся Ктулху и другие защитники. Нельзя дать этому созданию снова набрать массы.
Спустя семнадцать минут тварь, выстрелив лазером, все же задела Джона, но не причинила тому вреда. С самого начала схватки он уклонялся от атак, вводя противника в заблуждение, будто они опасны для него.
Очередная волна сжатой маны накрыла командира Зараженных. Тварь, продолжая стоять на ногах, затихла, ник над ее головой погас. Она умерла как истинный воин, так и не показав слабость перед лицом неминуемой смерти.
Голый по пояс Джон Голд стоял перед мертвым трижды-мутантом в одних лохмотьях. Всё его тело было в синяках и мелких ранах. Будто сомневаясь в смерти, он продолжил поливать того пламенем, испепеляя сначала руки, потом тело и наконец ноги. И тут тварь противно заверещала! Она всё это время прикидывалась мертвой! Но ей попался противник, который не повелся даже на импульс смерти одной из вторичных душ. Только убив все три души в теле этой крайне живучей твари, Джон остановился. Подумав пару секунд, он развернулся и, не замечая аплодисменты защитников, пошел в сторону приземляющейся на площадь пирамиды.
Храм спускается с небес на землю. А значит, и битва за право стать кланом Голд, наконец, подошла к концу!
Спустя сорок четыре часа сражений воздух над Иштаром пропитался едким запахом горелой плоти. Пылает подожженный лес, а ветер гонит дым в сторону города. Раненые сородичи, участвовавшие в последнем сражении с элитными силами Зараженных, с улыбками на лицах идут в сторону защитного купола. Мирное население встречает нас как героев, давая волю чувству надежды, зревшему в них последние двое суток. Мы победили! Доказали свое право стать кланом и теперь можем гордо носить фамилию Голд!
Улыбающиеся шахтеры тянули ко мне руки, желая прикоснуться к живой легенде. Дети, сидевшие на их плечах, тыкали в меня пальцем говоря «Патриарх!». Довольные жены, сестры и плачущие матери сородичей касаются меня, как-то по-особому. Одни лучились надеждой, другие возбуждением, третьи одним взглядом давали понять, что благодарны за близких, что смогли живыми вернуться домой. Не знаю, что во мне изменилось, но после применения божественности во Фризе, я стал четче ощущать искренние эмоции в других людях.
