Действия курсанта были иррациональными, неправильными, но Алекс быстро сообразил, в чем дело, когда вспомнил слова Валериана. «Ради спасения собственной шкуры человек готов на всё». Так и оказалось. Курсант в критической ситуации забыл про всё от страха, и показал свою истинную сущность — сущность, сокрытую в каждом человеке. Справиться с ней по силам далеко не каждому.
Курсант не смог совладать с внутренним животным. Диким и напуганным.
Он забыл про друзей, с которыми служил в одном подразделении, с которыми спал в одной казарме. Которых считал товарищами. Страх заставил его забыть о совести, заставил забыть о чести, и о клятвах, которые он давал во время присяги.
Клятвы стали набором слов. Дружба сделалась эфемерной и опасной для него. Остался только страх, пробужденный подступавшей смертью.
Айрис, в отличие от Алекса, не удивилась подобному повороту событий. Чудовищ невозможно было корить за то, что они чудовища, но люди — другое дело. Айрис отчетливо поняла, что никогда нельзя наверняка знать, чего ожидать от представителей своего же вида. Пусть выстрел напугал ее, она уже не впала в ступор перед лицом смертельной опасности. В ее взгляде появилась другая уверенность, не та, что Алекс раньше видел.
После встречи со звуковиком Айрис обрела уверенность более крепкую, более взрослую.
С восточной стороны, поднимаясь из городских недр многочисленными черными стаями, летело целое облако звуковиков, и от этого зрелища у Алекса подкосились ноги. Он бегло взглянул на зеленую кнопку, которая засветилась зеленым светом.
Алекс и Айрис переглянулись, орда звуковиков перетянула на себя внимание курсанта протяжным многоголосым воем, и, казалось, затмила небеса.
Так много тварей.
Их численность не укладывалась в голове.
«Как их может быть так много?! Нужно бежать!» — пронеслось в голове у Алекса, когда он прыгнул на сидение и хлопнул дверцей, тут же нажав на кнопку. С гулом в багажнике автомобиля заработало какое-то устройство, издававшее немного раздражающий высокочастотный звук.
Когда звуковики черной лавиной рухнули на улицу, заполнили ее от края до края, а затем накрыли курсанта и автомобиль, застывшее время показалось вечностью.
От испуга сердце Алекса едва не остановилось, хотя трусом его было точно не назвать.
Звуковики за окнами клубились, как черный туман. Машина будто бы влетела в грозовое облако. Всюду мелькали жадные красные глаза, высвечивая салон пугающим алым светом. Айрис затаила дыхание и так сильно вцепилась в рулевое колесо, что у нее костяшки побелели.
