Адрес личного счастья | страница 29
— Ну как? Ничо?.. — деловито-торопливо спрашивал ватник и суетливо поворачивался для обозрения, а партнер придирчиво осматривал его, а затем достал какой-то синий лоскут и стер у него с подбородка крошки, после чего сделал значительный вывод:
— Нормально! Можно идти!
Завьялов так пристально наблюдал за этой сценой, что на него наконец обратили внимание.
— Ну! Чего вылупился? — коротко бросил тот, который был в оранжево-клетчатом, но ватник сразу же остановил его:
— Что ты орешь на человека? Вот же привычка дурная — сразу орать! — При этом он суетливо вручил другу пустую бутылку, подошел к Завьялову и быстро тронул его за рукав в знак особого доверия: — Ты понимаешь, всего шесть копеек не хватает! — Он вздохнул, и его небритую щеку как-то странно потянуло вниз. — Надо к жене идти просить, а она ж такая зараза!..
Завьялов понимающе улыбнулся и полез в карман за кошельком. Ватник обрадованно хлопнул в ладошки:
— Вот это человек! Если человек, так он в любой должности человек!
— Так вы решили, что я в должности? — удивился Завьялов.
— А то не видно! Ха! Да я с первого взгляда человека вижу!
— Так я знаешь кто? — заинтриговал Завьялов. — Я всего лишь главный инженер треста. Да, трест «Промспецстрой». Такой вот трест.
— Ну! — восхищенно выдохнул ватник и победоносно взглянул на оранжево-клетчатого. — А я что говорил?
Завьялов по-царски одарил субъектов двадцатью копейками, но тут же резко осудил их слепое преклонение перед должностью, категорически заявив, что сама по себе должность ничего не стоит и главный инженер треста «Промспецстрой» — это просто… тьфу! Вагнер, например, был простым капельмейстером в Дрездене, а известен он всему миру. И совсем не тем, что занимал должность, а своими гениальными произведениями.
Субъекты слушали Завьялова с разинутыми ртами, и это так тронуло его, что он почувствовал едва ли не духовное родство с ними. Он даже усмехнулся и предложил:
— Хотите, я напою вам вступление к «Тангейзеру»?..
— Чего?.. — дефективно поразился оранжево-клетчатый, но ватник тут же отпихнул его и, полуобняв Завьялова, разрешил:
— Пой, друг! Пой!
Однако вдохновение у Завьялова уже пропало, и кроме того, он интуитивно уловил какую-то фальшь в действиях ватника. Он посмотрел на него с некоторым подозрением, так что тот даже обиделся:
— Ну я ж говорю: пой! Чего ты? А мы запросто послушаем! У меня один там есть Витька, так он тоже — когда выпьет, так обязательно поет. И еще как! Будь здоров!