Г е л ь д ы - Б а т ы р. Получили, товарищ Калинин, получили. Большое вам спасибо за содействие! Винтовки мы сейчас же распределили по районам — в народную милицию. И все-таки оружия у нас мало.
К а л и н и н (показывает на Кельдже). Этот товарищ сетует совершенно справедливо. Необходимо действенно помогать дайханам, охранять их труд, их имущество. Завтра я буду говорить с товарищами из ЦК. Кроме вашего отряда, Гельды-Батыр, надо создать еще несколько добровольческих отрядов в областях и районных центрах Туркмении. Наша большая ошибка заключается еще и в том, что мы слишком уж суровы по отношению к середняку и зажиточному крестьянину. Мы несправедливо смешиваем их с басмачами и тем настраиваем их против себя. А в результате — дружба врозь. Они держатся от нас на расстоянии, не хотят знаться с нами. Всякие перегибы с нашей стороны приводят к тому, что середняки частенько присоединяются к басмачам. Владимир Ильич Ленин говорил, что с помощью насилия ничего невозможно создать. Насилие по отношению к середняку, считал он, — это самое что ни на есть политическое вредительство. Наша цель, товарищи, не в том, чтобы посажать в тюрьмы неугодных нам, несогласных с нами людей или же насильно загнать их в кооперативы. Надо их убедить, надо добиться такого положения, чтобы народные массы сами, добровольно перешли на нашу сторону. Многие крестьяне здесь, в Туркмении, еще не разобрались в истинных целях большевиков и потому пребывают в бегах, боятся, не доверяют нам.
К е л ь д ж е. Вах, Калин-джан, истинная правда! Это самое… Будь неладен этот Мердан-Пальван, но ведь вначале он тоже был с вами, с большевиками. А затем что-то ему не понравилось. Чем-то вы его обидели. И теперь, веришь, Калин-джан, нет злее и лютее врага, чем он. Это он увел мою верблюдицу с верблюжонком… Вернее, его нукеры.
К а л и н и н. Вот, пожалуйста! Значит, наши коммунисты на местах обошлись с ним несправедливо. Значит, местные власти действовали, не разобравшись, что к чему, перегнули палку. Обычная история.
К е л ь д ж е. Верно говоришь, почтеннейший. Это самое… Вот недавно пришел ко мне Курбан-Тилькичи из исполкома и наорал на меня. Почему, говорит, ты, контра, не отдаешь в капратил своих верблюдов? Во-первых, я не знаю, что такое контра. Во-вторых, с какой стати я должен отдавать в его капратил своих последних верблюдов, которые для меня и кусок хлеба на старости, и в то же время транспорт? И в-третьих, если мы все, дайхане, знаем, что Курбан-Тилькичи сукин сын, хоть он и в исполкоме, как мы можем довериться его капратилу? Как говорится, каков мулла — такова и мечеть!
