— Ты кончил?
— Ну, сделаешь, как я говорю? — потирая руки, спросил Тартаренц.
— Подлец! — не удержалась Ашхен и, повернувшись, быстро пошла по аллее.
— Как ты думаешь, товарищ Заргаров, не испортит ли жена все дело? — с испугом спросил Тартаренц.
— А я откуда знаю? С этой женщиной ты жил, ты и должен знать, на что она способна.
— Ах, женщины… Один сатана знает, на что они способны!
— Прямо чертовка! — пробормотал Заргаров, провожая взглядом Ашхен.
Нельзя было понять, о чем он думает, глядя на гибкий стан и гордую походку жены своего нового приятеля. Махнув рукой, он с горечью сказал:
— Дай бог, чтобы все добром кончилось… Только что-то ей очень хочется спровадить тебя в армию!..
Тартаренц сжал кулаки, словно вспомнив что-то.
— Пусть только удачно кончится все, а уж тогда я с ней расквитаюсь!
* * *
Ашхен, не оглядываясь, быстро шла по аллее. Лицо ее горело от негодования, она что-то шептала про себя. Ей не хотелось видеть никого, никого… Куда ей идти? Домой? Но ведь скоро придет муж и ей придется собирать его в дорогу!.. Какая насмешка! Ее будут спрашивать, куда уехал Тартаренц… Подумают, что на фронт. Как ей смотреть в глаза людям, что ей сказать, когда принесут повестку? Так и не придя ни к какому решению, Ашхен свернула к дому Вртанеса.
Дверь ей открыла Цовинар. С детской непосредственностью она обняла Ашхен и сказала:
— Сколько у нас народу! Уходят воевать дядя Зохраб, Габриэл, дедушка Наапет…
— Как дедушка Наапет? — поразилась Ашхен.
— Ой, нет, нет, не дедушка Наапет, а те двое дядей, которые пришли с ним — один такой высокий, головой стукнулся о лампочку в передней…
Цовинар не терпелось сразу выложить все новости. Ашхен с улыбкой погладила ее голову и вошла в комнату. В первую минуту никто не заметил ее прихода, но Цовинар громогласно сообщила матери:
— Тетя Ашхен пришла, мама!
Седа приветливо поздоровалась с Ашхен и спросила!
— А где же Тартаренц? Как его дела?
— Он там, с Заргаровым, — неопределенно ответила Ашхен.
Седа поняла, что Ашхен не хочет говорить о муже. Она вполголоса объяснила Ашхен, кто их гости. Человек, который «стукнулся головой о лампочку», был, оказывается, Гарсеван, только что выступавший на митинге. Вместе со своим братом Аракелом он на следующее утро уезжал на фронт. Вместе с ними пришли их жены — Пеброне и Ребека — провожать мужей. Пеброне была в свое время сельской учительницей, влюбилась в Гарсевана и вышла за него замуж. Она и теперь еще выглядела молоденькой девушкой, несмотря на то, что у них было уже двое детей. От постоянного пребывания на воздухе лицо ее сильно загорело и даже слегка загрубело. Держалась она спокойно и уверенно. Ребека была намного старше Пеброне. Лицо ее говорило о твердом характере, а по натруженным рукам было видно, что она немало поработала на своем веку.
