У Титова потемнело в глазах, точно около него разорвалась бомба. Он шагнул было к Асканазу, но, видя искаженное гневом лицо комиссара, замер на месте. Шеповалов презрительно мотнул головой в сторону рупора:
— А ну, послушаем, как будет заливать…
— Товарищи! — послышался голос из рупора.
Все напрягали слух, но трудно было определить, действительно ли говорит Поленов, из рупора неслись хриплые звуки.
— Товарищи… — послышалось снова. — Я сегодня утром добровольно сдался в ближайшем селе командованию немецкого гарнизона. Ко мне отнеслись очень хорошо, дали мне новую одежду и сытно накормили. Сказали, что я могу жить в любом селе, где только пожелаю. «Дадим тебе, говорят, землю, паши и сей себе на здоровье». Я убедился, что выстоять против мощной немецкой армии нам не под силу. Я видел, как сотни и тысячи наших бойцов добровольно сдаются в плен. Так что, товарищи, советую опомниться, сдаться в плен, зачем зря свою кровь проливать.
Терпение Титова истощилось. Быстро шагнув вперед, он молящим голосом произнес:
— Нельзя же так, товарищ комбат, товарищ комиссар… Этого подлеца нужно схватить и расстрелять перед всем батальоном!
Долинин положил руку ему на плечо и внушительно сказал:
— Фашисты очень обрадуются, если узнают, что среди нас есть люди, поверившие в их вранье. А ты — боец Красной Армии, твое поведение должно вызывать гнев у врагов, а не радовать их.
Но Титов не мог успокоиться.
— Так вы ж не знаете, товарищ Дядя, ведь этот подлец был бойцом нашего взвода!..
— Знаю… Посмотрим, что он еще скажет.
Ярость душила Титова.
— Итак, предупреждаю в последний раз… — снова послышалось в рупоре. — Вы выслушали вашего товарища. Даю вам пять минут. Пришлите вашего представителя, чтобы договориться с нашим командованием об условиях сдачи. В противном случае…
Выстрелы заглушили громкоговоритель. Начался сильный орудийный обстрел. Подбежал запыхавшийся разведчик и доложил, что против батальона действует специальный карательный отряд. С тыла его, видимо, атакуют советские части.
После короткого совещания решено было перейти в наступление.
* * *
Через три часа бой утих. Не причинив особого урона батальону, карательный отряд отошел обратно. Однако ясно было, что противник не оставит батальон в покое. Командиры решили изменить маршрут, чтобы ввести врага в заблуждение.
Всеобщую радость вызвало появление Остужко. Лейтенант-разведчик коротко доложил комбату, что он встретился с Минаевым, а затем с партизанами, взорвал два немецких склада с горючим и один с боеприпасами. Рассказал он и о том, что спешил догнать батальон, но узнал в одном из сел, что карательному отряду поручено завязать с батальоном бой. Стрелявшими в тылу карательного отряда и были люди Остужко.
