Таким образом, Александр Андреевич Прокофьев трактовал упомянутые свыше слова «буревестника пролетарской революции» о «праве командовать друг другом» и «праве учить друг друга» по собственному разумению. А именно, умело балансируя между «центристами» (Герман, Гранин, Панова, Берггольц) и «сталинистами-ортодоксами», периодически стравливая их между собой. Причем повод для выяснения отношений предоставляли сами творцы, систематически публикуя в «толстых» журналах или в книжном формате тексты, которые часто вызывали раздражение, а порой и просто бешенство коллег. Причин тому было предостаточно: зависть, старые обиды, финансовые проблемы, семейные дрязги и тому подобное, список этот, что и понятно, может продолжаться и продолжаться.
Например, Вера Казимировна Кетлинская, автор романов «Мужество» и «В осаде», в 40-х годах была подвергнута партийной обструкции (Григорием Мирошниченко в частности) в связи с «неправильным» происхождением – ее отец поляк Казимир Кетлинский был контр-адмиралом. Спустя годы, в 1964 году, Вера Казимировна при поддержке Дзержинского райкома Ленинграда ответила своему обидчику – она добилась исключения Мирошниченко из партии и Союза писателей, обвинив его в аморальном поведении.
Интересно заметить, что слушания по персональному делу Григория Ильича Мирошниченко шли параллельно с судом над «тунеядцем» Иосифом Александровичем Бродским (в юрисдикции того же Дзержинского райкома партии).
К началу 60-х годов борьба различных группировок внутри СП Ленинграда достигла своего предельного накала.
Так, героически и бескомпромиссно сражаясь с Ольгой Берггольц и Даниилом Граниным, Владимиром Дудинцевым и Александром Яшиным, Сергей Воронин восклицал: «В произведениях некоторых писателей был взят курс не на утверждение, не на положительный пример в нашей жизни, не на светлые ее стороны, а прежде всего на теневые… ущерб фрондой (группой либеральный писателей. – Прим. авт.) был нанесен немалый. Брошенный ею камень в нашу советскую идеологию погнал волну, которая коснулась не только нас, писателей, но и всех работников культуры и искусства. И, главное, коснулась молодежи. И некоторая ее часть… заразилась пессимизмом и скептицизмом».
Хотя впасть в пессимизм и стать скептиком было от чего: конфликт между «оттепельной» молодежью (1930–1940-х годов рождения) и «стариками» неизбежно нарастал. Взаимные претензии, нежелание слушать друг друга, особенно вторыми первых, тягостная ситуация с публикацией новых имен – все это требовало немедленного разрешения, на что ни СП, ни А.А. Прокофьев не были способны.
