— Ниче себе! На пустой крючок! — раскрывает рот Ромка.
— Сам есть будешь или продашь? — спрашивает Ярошка.
Пацан шмыгает полным носом, косится на меня, молчит.
— «Ниче себе», — передразнивает Ярослав Ромку. — Пошли давай. — И, толкая мальчишку, направляется к ближнему берегу. — Чего там на разных живоглотов смотреть.
Мы балансируем вслед за Ярославом. Ромка, обходя рыбака, тоже как бы невзначай задевает его плечом.
— Сам ты… — огрызается было за спиной парнишка, но, заметив, что я обернулся, осекается и заканчивает: — вот.
— Иди, иди уж, — толкаю я остановившегося сына.
— А чего он?
— Иди.
Переходим на другой берег. Я смотрю на счетчик.
— Сколько? — спрашивает Ромка.
— Километр и четыреста метров!
— Ого!
— Всего-то, — хмыкает Ярослав.
— Не всего-то, а полтора километра в гору. Пошли обратно.
— Пап, а если по этому берегу поехать, можно домой попасть?
— Можно. Только тогда через малую плотину придется перебираться. Это раза в два, а то и три дальше.
— А дорога там лучше?
— Там бетонка.
— Давай через плотину!
— Поехали, поехали! — засуетился возле зеленого «Школьника» Ромка.
Откровенно говоря, мне самому не очень хочется трястись в горку по проселку, и я тоже запрыгиваю в седло.
Вдоль берега навстречу течению уходит утоптанная тропинка. Но вскоре она ныряет в кусты, начинает горбатиться на пригорках, раскисать в низинках, и наши велосипеды снова трясет и бросает из стороны в сторону. Ярошка опять начинает чертыхаться. И наконец, когда его очередной раз выбросило из седла, он, выбравшись из-под велосипеда, пинает колесо и дрожащим голосом кричит:
— Ну его! Урод какой-то! Не поеду больше! Руки уже отваливаются.
— А что делать будешь?
— Пешком пойду!
— А велосипед?
— Пусть валяется!
— Вот это здорово.
— Да, очень здорово!
— Папа, — кричит укативший вперед Ромка. — Чего вы там?
— Давай, давай не глупи, — подымаю велосипед. — Пешком, знаешь, сколько протащимся?
— Ну и пусть. Не поеду.
— Яроха, — предлагает подкативший Ромка, — садись на мой.
— На твой? — усмехается Ярошка. — А ты мой, что ли, потащишь?
— Не, я на нем поеду.
— Ты? Поедешь? Да ты и до рамы не достаешь.
— Достаю. Смотри. Во! Дай, пап.
Ромка тащит у меня из рук «Уралец», неуклюже вскакивает на него, но довольно сносно, правда, почти стоя на педалях, катится вперед.
— Ну-ну, посмотрим, сколько ты проедешь.
— Садись, Ярослав! — Я, не дожидаясь сына, еду вслед за Ромкой.
— Конечно, это дорога лучше пошла, — доносится сзади. На колесо наседает Ярослав.
