— Ну, пожалуйста!
— Мы больше не будем. Мы закроем.
— Она не будет. Она…
— Ура!
— Пап, разрешила!
Берем банку все втроем и переносим ее в комнату — таково условие. Ставим в банку картонную коробку с землей для окукливания и все это сверху прикрываем марлей — теперь не выползешь, откармливайся.
Вопреки ожиданиям, ждать долго не довелось. Прошел еще день, и утром в углу коробки в углублении, сделанном в земле гусеницей, лежала великолепная тугая, ярко-оранжевая куколка. На ее поверхности еще можно было разглядеть слившиеся с телом ножки, рог, жвалы. Но через несколько дней куколка потемнела, стала темно-коричневой, никто бы не признал в ней сейчас прежнюю красавицу гусеницу.
Мы извлекли коробку из садка и поставили на книжную полку. Теперь оставалось одно — ждать.
…Прошло две недели. Я возвратился с работы домой. В комнатах пусто. Ребята в школьном лагере, Наташа еще не вернулась с работы. По привычке глянул в коробку. Куколка на месте. Осторожно трогаю ее пальцем. Однако она не пугает, как прежде, резким, конвульсивным движением брюшка, а легко откатывается в угол. Пустая. Одна оболочка осталась. А где же бабочка? Осматриваюсь. Вот она! Да не она, а они.
На книжной полке сидят (два!) большие красивые бабочки! Да что там красивые — красавицы! И не большие, а огромные. Крылья яркие, солнечно-желтые с черными разводами и красными пятнами на острых задних выступах. Махаоны. Но почему две? Бабочки сидят голова к голове и шевелят усиками, касаясь ими друг друга.
— Пап, а чего Ярошка!.. — в комнату врываются ребята.
— Тс-т, тише, — говорю я и показываю на бабочек.
Ребята замирают.
— Ниче себе! — по лицу Ромки ползет глуповатая улыбка.
— Махаоны! — Ярошка останавливается у двери и забывает закрыть рот. — Экземпляры! Откуда две-то? — приходит он в себя.
Я пожимаю плечами. Бабочки продолжают шевелить усиками.
— Разговаривают, — умиляется Ромка.
— Красота-то какая! — слышу шепот Наташи.
— Мама, а их две, — объясняет Ромка.
— Откуда вторая взялась?
— Может, из куколки вывелась?
— Ну, две туда не поместятся, смотри, какая куколка и какие бабочки.
— А может, одна прилетела откуда? — высказывает догадку Наташа.
Мы смотрим в окно — форточка открыта.
— Может, и прилетела, — соглашаюсь я и вспоминаю, как читал где-то, что бабочки могут каким-то образом находить друг друга на огромных расстояниях.
Мы с уважением рассматриваем бабочек и удивляемся, что живут рядом с нами на свете такие необычные существа. За много километров одна бабочка предупреждает другую: я родилась, и та срывается, летит через поля, леса, через этот огромный, прокаленный солнцем, душный чужой город, пропахшие пылью и бензином улицы, летит, находит дом, окно и свою избранницу вот на этой книжной полке.
