Где-то через месяц после начала войны, 26 июля 1941 года, он был ранен в воздушном бою на Западном фронте. Совершая свой тридцать первый боевой вылет за четыре недели, самолет Хрущёва был атакован и вынужден совершить аварийную посадку на брюхо. От удара о землю стойки шасси были серьёзно повреждены, а Леонид получил перелом обеих берцовых костей левой ноги; кость даже проткнула изнутри его сапог. По свидетельству его товарищей, в течение часа, пока он ждал, свесившись вниз головой, пока его достанут из разбитого самолета, он развлекал экипаж шутками и непристойными частушками>1. После этого Леонид оказался в крупном военном госпитале в Ржеве, где, по его собственному свидетельству, угрожал оружием полевому хирургу, который предложил ампутировать ему ногу выше колена. В результате тяжелейшей операции без анестезии ногу удалось спасти, и Хрущёва в гипсе доставили для реабилитации в подмосковный санаторий «Барвиха», предназначенный для номенклатурных пациентов.
В той аварии пострадали и другие члены экипажа Хрущёва: второй пилот лейтенант Владимир Елинов получил множественные травмы, а стрелок-радист младший сержант Николай Новиков серьёзно повредил спину. Блинов оказался в итоге в одном из [58] московских военных госпиталей, но в хаосе боевых действий его поначалу сочли погибшим, и этот миф до сих пор активно муссируется[59].
Это были первые месяцы Великой Отечественной войны, период поражений и неразберихи, сопровождавшихся отсутствием слаженного стратегического командования. Письма Лёниных друзей отражают это состояние шока и беспорядка, охватившего всю страну. Но одновременно они передают и настроение твердой решимости во что бы то ни стало сокрушить врага. Летом 1941 года главным лозунгом страны стал призыв «Ни шагу назад!», часто звучавший на поле боя наряду с другим: «За Родину, за Сталина!» Выполнение этих требований дорого обошлось Красной Армии. За период июня — декабря 1941 года погибли восемь миллионов советских людей, из них три миллиона как военнопленные на оккупированной немцами советской территории. Потери германской армии оцениваются в 831 тысячу человек. То же касается и потерь техники: 20 тысяч советских танков и 10 тысяч самолетов против 4 тысяч танков и 4,5 тысяч самолетов у немцев[60].
По законам современной войны, нападающий обычно несет большие потери, но Россия нарушила эти законы. Военное искусство Красной Армии не развивалось, командиров продолжали учить стратегии ещё царских времен, несмотря на быстрый прогресс технологий и связанное с ним кардинальное изменение характера войны. Новые советские комиссары действовали по старинке, надеясь победить врага числом, а не умением.
