Дорога в мужество | страница 48



— Ладно, хватит воспитывать, воспитался уже, — буркнул Суржиков, скучающе глядя в небо и почесывая через гимнастерку живот. — Давай, сержант, наряд вне очереди, и замнем для ясности. Хрен с ним…

Разговор оборвался — возвращалась Женя.

К полудню прилетели тренировочные самолеты. Ходили на разных высотах, применяя противозенитный маневр. Об этом в расчетах мечтали давно. Едва батарея успевала «обстрелять» одну цель, Мещеряков требовал координаты другой. И снова — команды, доклады, шмелиное зудение орудийных принимающих, щелканье затворов, — и все ради того, чтобы стволы четырех орудий двигались в одном направлении, чтобы по короткой, все завершающей команде — «Огонь!» — батарея, будь это настоящий бой, рявкнула залпом, посылая четыре снаряда в одну, заранее рассчитанную точку.

Тюрин ни разу не спустился в окоп. Он возвышался на центре огневой позиции, видный всем, командовал громко, четко, и — подтянутый, стройный, подвижный, очень уж красив он был в эти минуты!

Дублируя его команды, Бондаревич успевал следить за действиями номеров. Не нравился Чуркин, занявший место наводчика. Пушку по азимуту вел рывками, от этого нервничал и опять ошибался.

— Вот дела-то… Чего проще, казалось, а ведь нейдет…

— Спокойнее, Осипович! Наладится. Не все сразу.

— Само собой. Однако ерундово дело-то…

Наконец улетели самолеты. Зачехлили прибористки свой раскаленный солнцем ПУАЗО и сразу, спасаясь от жары, убежали в землянку. Клацнули в последний раз замки орудийных затворов, прильнули надульными тормозами к серым брустверам стволы. Через минуту над позицией дремала разморенная зноем тишина, которую, казалось, ничто теперь не в силах нарушить. Вышел из землянки-кухни Мазуренко, вяло пробасил: «Артиллерия, швыдче за обедом, борщ захолонет». Так же вяло звучал и голос Тюрина, бранившего кого-то в третьем расчете.

— Четвертое! Где командир?

Бондаревич заспешил навстречу Тюрину. Тот, вытирая мокрым платком шею и грудь, заметно усталый и чуть охрипший, повысил голос:

— А у вас, Бондаревич, что за чертовщина? Почему орудие все время танцует по азимуту? С каких пор у вас наводчиком Чуркин?

— Я намеренно сделал перестановку номеров…

— Что за чушь? Зачем это самоуправство?.. Ф-фокусники… Ну-ка, пойдемте со мной.

Шел Бондаревич с решимостью спорить, доказывать свою правоту, но Тюрин, закурив и навзничь повалившись на прохладную кровать, сразу обезоружил его олимпийским спокойствием:

— Садитесь, фокусник. Вы знаете, чем рискует командир, заведомо проваливающий подготовку личного состава? В мирное время — смещением с должности, в военное — возможно, и головой… Минуточку! Мне ясен ваш замысел, и лично я ничего против не имею. Но-о… Солдатам положено неукоснительно исполнять приказы — и только. Иного — не дано!