Они узнали друг друга | страница 12



— Позвольте мне сказать два слова…

— Ни в коем случае, — замахал руками обвиняемый, поочередно обращаясь то к судьям, то к анатому. — Нет, нет!.. — последние слова он даже прокричал. — Прошу тебя, Валентин, не ставить меня в смешное положение! Ведь мы друзья, и ты скажешь обо мне одно хорошее. Право, это им неинтересно.

Судья мельком взглянул на заседательницу, причинившую ему сегодня столько забот, и удивился. Трогательная ли сцена препирательства друзей, проникнутых друг к другу любовью, или неожиданная перемена в поведении обвиняемого, обнаружившего мягкость и теплоту, казалось несвойственные ему, — подействовали на нее. Она улыбалась, и лицо ее выражало участие. У судьи словно от сердца отлегло, и он в свою очередь улыбнулся.

— Поздно просить, — почти ласково произнес он, — вы присутствовали при разборе дела и не можете уже быть свидетелями. Садитесь, прошу вас, и не мешайте нам… Итак, обвиняемый, — тоном, который возвещал, что никаких отклонений от порядка суд не потерпит, — вы говорили, что в отдельных случаях сырое мясо не противопоказано… При каком заболевании, напомните нам, пожалуйста.

— При злокачественном малокровии…

— Отметьте в протоколе, — подсказал судья секретарше.

— Вы не представляете себе, — продолжал обвиняемый, — как благотворно действует на человеческое сердце сто граммов сырого бычьего сердца… После операции на головном мозгу каждый грамм сырого животного мозга положительно творит чудеса…

— Подведем итоги, — перебил его судья, — допустим, что вы из наилучших побуждений кормили больного сырым мясом… Практика прошлого позволяла вам верить в целебность такого лечения. Была ли у вас при этом какая-нибудь возможность уберечь больного от заражения?

Ответ последовал не сразу, врач устремил свой взгляд в окно и, словно ожидая оттуда ответа, сосредоточенно молчал. Несколько раз он отворачивался и снова тянулся к окну. Судья невольно обернулся и, недовольный собой, с досадой проговорил:

— Что же вы молчите?

— Уберечь от заражения было бы трудно, — скорее отвечая собственным мыслям, чем суду, медленно протянул обвиняемый, — сварить мясо — значило бы разрушить его химическую структуру, лишить лекарство целебности.

— Я так и думал, — с удовлетворением произнес судья. — Выходит, что иначе вы поступить не могли?

— Мне всегда казалось, — так же задумчиво продолжал обвиняемый, — что врач имеет право рисковать. Некоторые полагают, что у нас такого права нет.

— Уверены ли вы, что заражение произошло по вашей вине? Мог же больной поступить в больницу с гельминтами.