Анни была занята своими мыслями. Она мало жила с матерью, воспитывалась у тетки, но всегда думала о доме и скучала. Что могло случиться? Может быть, действительно только простуда? Потом ее мысли вернулись к Николаю. Какой он смешной! Поехал на реку, чтобы встретиться с ней, с Анни! Сейчас, наверно, ищет ее, ведь она обещала побыть с ним этот вечер. А она с каждым шагом удаляется все дальше и дальше. Конечно, он узнает, что у нее мать заболела, но все же жаль его.
Анни прервала молчание:
— Мы едем, как лунатики. Вы так задумались…
— Ты тоже задумалась и, наверное, не скажешь, о чем? — усмехнулся Воронов.
— Нет, скажу! — возразила Анни.
— Ну-ка, попробуй!
— Скоро сплоточную машину привезут в запань?
— Вот видишь! — рассмеялся Воронов. — Ты говоришь о сплоточной машине, а думаешь о ее машинисте. Разве я не угадал? Но не волнуйся, сплоточная машина и Николай будут в запани, как только сойдут льды с озера. — И поддразнил: — Не скучай, не скучай, наскучаешься вдоволь, когда он уйдет в армию.
Начали пригревать первые лучи солнца. Лошади оживились и ускорили шаг. Уставшая Зорька снова припустилась вперед. Дорога поднялась на песчаный кряж, за которым раскинулся построенный в густом сосняке лесной поселок. Прямая улица вела к большому двухэтажному дому. В одной половине его была контора сплавного рейда, в другом — столовая, а наверху комнаты для приезжих.
Воронов с удовольствием оглядел поселок. Это был результат его трудов. Поселок построили совсем недавно. Повсюду еще виднелись пни, из которых сочилась смола; капли смолы сверкали и на стенах зданий.
Воронов сам выбирал и место для поселка. Широкая река Туулиёки подковой огибала дома. Река была еще покрыта льдом. Даже воздух здесь казался более прохладным, чем в лесу.
В поселке еще спали. Лишь в одном доме приоткрылась занавеска, но тут же ее спешно задернули. «Рано же проснулась сегодня Матрена Павловна», — подумала Анни, зная, что Матрена Павловна Воронова, клубный библиотекарь, любит поспать.
На улицу вышел высокий мужчина лет сорока пяти в черном костюме, с непокрытой головой. Лицо у него было маленькое, на кончике короткого носа едва держались большие очки. Он смотрел на всадников, откинув голову, словно боялся, что очки упадут.
Анни остановила коня и спрыгнула на землю, но тут же ухватилась за седельные ремни — онемевшие ноги не держали ее.
— Туатто, что с мамой? Почему она в больнице? — спросила Анни.
Отец Анни придержал за узду лошадь Воронова, чтобы помочь начальнику спуститься с седла. Но Воронов соскочил на землю, не дожидаясь его помощи.
