В улице было тихо, безлюдно. Ветер устал и замолк. В садах, на крышах, на огородах лежал снег. Избы, казалось, жмутся от холода и засыпают. Мария свернула в переулок, глухой и тесный от сугробов. За плетнями поникли вишни под тяжестью мокрого снега и холодного мертвящего сна… Высокие старые ветлы гнулись над белым прудом, в грачиных гнездах было тихо… Видно, без времени пришла весна, и зима вернулась, чтобы взять свое… Марии было трудно представить себе, что Михаил еще сегодня был с нею, что только сейчас она провожала его на станцию!.. Ей казалось, что приезжал он давно, давно!..
Неподалеку от школы стояла изба с двором и садом, где жили Олейниковы. Горела в окне зеленая лампа на рабочем столе отца. Тень его головы, склоненной над тетрадями, отчетливо проступала на занавеске.
У крыльца, на ровной площадке, виднелись на снегу свежие следы: должно быть, обеспокоенная тем, что Мария долго не возвращалась, выходила на волю мать — посмотреть, сильна ли метель, и, поджидая дочь, торилась у крыльца, близорукими старческими глазами вглядываясь в снежную муть.
Дни потянулись своей чередой — серенькие, сиверкие, без солнца, и Мария, в обычный час уходя в школу вместе с отцом, видела вокруг зимний, какой-то сглаженный простор полей. Взъерошенные, злые от холода грачи галдели на деревьях, устраивали свои гнезда, дрались из-за них, и странно было ей смотреть на их скучные хлопоты.
Три недели лежал запоздалый снег, пока снова не дохнуло теплом, и влажный туман окутал землю. Невидимые под снегом, прорвались и зазвенели ручьи. Но весна пробуждалась робко, по ночам морозило и чуть не до полден держались на дорогах торосистые гребни замерзшего снега и стеклянная корка льда.
Авдентов благополучно приехал в город, засел вплотную за дипломный проект, о чем известил Марию коротким письмом. Она ответила в тот же день, как вернулась с занятий, а вслед за первым, не дожидаясь ответа, отослала второе. В шутливой форме она рассказала ему, как сбилась на давно знакомой дороге, как обманули ее огни поселка, которым она поверила; не утаила от него и деревенских слухов, о чем сообщил ей старик Харитон Майколов, случайно встретясь в пути.
Шутливый тон письма и чуточку небрежная форма изложения должны были доказать ему, что Мария верит Михаилу по-прежнему и совершенно спокойна за будущее… Но, читая между строк, поймет он, что теперь ей, после деревенских сплетен, стало труднее жить и что следует ему поторопиться… Она хитрила с ним так впервые, и, кажется, женская хитрость удалась ей…
