Избранное | страница 72



А небо стоило песни! Нигде в мире звезды не сияли так ярко, как здесь, над долиной Сатуриа…

Часть вторая

ПЕРВЫЙ ПОДЪЕМ

Человек человеком жив.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Не скрипят больше в виноградниках наполненные доверху корзины, умолк веселый гомон сборщиков. Не слышно треска отламываемых початков и звона серпов. В последний раз протянулась по пыльной дороге груженная корзинами арба. Давильщики винограда вылезли из давильных чанов. Убран весь урожай. Только кое-где бедняки, такие, как Марта, бродят в поисках оброненных и случайно оставленных на стеблях початков. В сумерках возвращаются из Кутаиси с базара подвыпившие крестьяне. У ворот, припрыгивая от радости и нетерпения, встречают их дети. Крестьяне, широко улыбаясь, суют им в руки привезенные из города подарки… Счастливая, веселая пора! В больших врытых в землю кувшинах бродит вино. Сквозь щели в стенах амбаров, словно открытые в улыбке белые зубы, выглядывают тесно усаженные зернами кукурузные початки.

По вечерам в липняке собирается на гулянье все село. Девушки с утра вертятся перед зеркалом и прихорашиваются целый день. Для тех, кого не приметят на гулянье, родителям еще долго придется собирать приданое — медные кастрюли и кувшины, цветные паласы и подушки.

Жена духанщика — тощая и сварливая Машико — в этот день ничего не велит делать своей засидевшейся в девках дочке — и та, как барыня, нежится в постели до полудня, чтобы быть красивой и свежей и вечером затмить не только соседских невест, но и саму луну. Только счастье, как назло, все время отворачивается от дочки Эремо. И отчаявшаяся мать — громко, так, чтобы слышали все женихи — бранит земоцихских девушек, поджимая в ниточку узкие сухие губы:

— Да ведь эту девку и на полчаса нельзя впустить в порядочный дом! Прыгает как коза! Нет, никогда не выйдет из нее хорошей хозяйки! Вон моя-то — как стоит? Не пошевелится!.. Притихла, как ангел, сокровище мое бесценное!..

Зато потом, когда народ, наплясавшись и нагулявшись вволю, разойдется по домам, Машико ухватит свое сокровище за косы и так их оттреплет, что «ангел» станет похожей на ведьму.

— Чтоб ты сдохла! — визжит Машико, всхлипывая, словно это побили ее. — Воткнешься колом и торчишь на одном месте, пучишь свои глазищи, как дохлая рыба! Уж не воображаешь ли ты, что жених сам подкатит к тебе в фаэтоне? Пошевелись, дура! Пройдись, спой или спляши! Постарайся понравиться кому-нибудь, иначе тебе с твоими рыбьими глазами трех духанов на приданое не хватит!..