Избранное | страница 61



— Ну и обнищал же ты, любезный! Впору стоять тебе на мосту с протянутой рукой! — зло пошутил Барнаба.

Меки печально и покорно улыбнулся:

— По мосту ходят такие же богачи, как я. Кто мне подаст?

— Жаль мне тебя, друг! После того, как ты оскорбил мою Талико, тебя и во двор не надо бы пускать. Да не хочу, чтобы ты совсем пропал. Цени мою доброту: дам я тебе работу.

— Спасибо! Не забуду твоей доброты.

— Составим соглашение — и сразу же переходи ко мне.

Барнаба присел к столу, часто откладывал перо и считал что-то на пальцах.

— Первые полгода — по семь рублей в месяц и харчи. А потом, ежели будешь служить мне верой и правдой, накину еще трешку. А к пасхе справлю тебе штаны и рубаху. Согласен?

Что мог сказать Меки? Только еще раз спасибо. На том и порешили. Меки поставил на бумаге три крестика, Барнаба и приглашенный свидетелем Иуло расписались.

— Третьего дня здесь было собрание батраков… — робко начал было Меки.

— Великое дело! — усмехнулся Барнаба. — Ну и что же там было? Раздавали плов?

— Тарасий сказал, что на всех договорах должна стоять печать исполкома…

— Чего ты куражишься, парень? А если б этой бумажки совсем не было, ты что — не поверил бы моему слову?

— Так-то оно так. Только ведь…

— Земля, братец ты мой, не подчиняется исполкомовским законам. Она не любит, когда рабочий человек то и дело поглядывает на солнце: не собирается ли оно садиться.

— Ну что вы! Я же от работы не отлыниваю…

— Ну так и нечего попусту языком трепать!

Барнаба встал, застегнул архалук на все пуговицы, надел траурную черкеску (на этой неделе у него умер брат — ехал пьяный на лошади и в темноте налетел на скалу), — и направился к духану: в это раннее утро ему надо было сладить еще одно, очень важное дело.


…Шумит, струится под густой сенью ив быстрая Ухидо. Поглядеть на нее — маленькая, безобидная речушка: как говорят в деревне — курица вброд перейдет. Но разразись один добрый ливень — она сразу заполняет все свое широкое русло. Ее бурливые, желтые от глины волны бешено бьют в берега. С ревом мчится вздувшаяся река, неся с собой толстые тяжелые бревна из Лехемурского леса, пни и коряги, подхваченные в долине Сатуриа, а то и вырванное с корнем дерево. Около моста русло становится у́же, и порой какое-нибудь ветвистое дерево застревает здесь поперек реки, преграждая путь бревнам и корягам. Случайная запруда поднимает воду, волны яростно набрасываются на берега, размывают их, наконец дерево под напором реки срывается вниз по течению, и тогда весь этот плавучий лес обрушивается на мост…